Исполнительница темных желаний

И что получится тогда? Тогда получится кошмарное слово из четырех букв. И слово это – крах!

Крах его мечтам и надеждам на долгую обеспеченную жизнь вместе с Веркой. Может, и не была жизнь эта особо счастливой, и от былого фейерверка остался лишь пепел, но!..

Но его все в ней устраивало!

Да, случались минуты слабости, когда и жену видеть не хотелось, и в квартире тесно с ней было, и машина не радовала, и работа престижная и высокооплачиваемая напрягала. Но ведь это были минуты слабости, не более того.

Потом все быстро становилось на свои привычные места и не казалось лишним и обременительным. И квартира в престижном районе была, куда уж лучше тесной «хрущевки» на окраине. И дорогая иномарка с кондиционером казалась своевременным приобретением. И с женой не стыдно было в люди выйти – не дура и не уродина.

На что менять то все это было, на что?!

Вот главный вопрос, который всегда действовал на Прохорова отрезвляюще. И сразу заставлял его прекратить валять дурака и не зажираться.

Это был крах номер один.

Крах номер два – это крах всем мечтам о Полине. Если она узнает, что и он Зойкой не брезговал, то сразу зачислит его в разряд возможных ее убийц. Оправдаться и со временем не получится. И никакие доводы работников правоохранительных органов…

Так, стоп! А с чего он взял, что те станут какие-то доводы в его защиту выдвигать? Дурак совершенный! Да они, может, рады заполучить еще одного подозреваемого. То есть сообщника Панову в камеру подсадить. Убийство Алексея Хаустова они списали на Зойку, но все равно ведь не особо верят в ее причастность к нему.

Так что эту сторону вопроса можно смело считать крахом номер три.

Вывод?

Вывод напрашивается сам собой: нельзя подпускать Полину к Тайке Хаустовой. Нельзя допустить, чтобы эти две бабы таскались по городу и разнюхивали, раскапывали, а потом доносили ментам. И, как следствие, он сам должен занять место подле Полины. Тем самым он убьет сразу двух зайцев – и себя обезопасит от возможных подозрений, и сопротивление Полины скорее сомнет.

– Так что говорила Тая, Поли?

Он очень старался, чтобы голос его звучал мягко.

– Тая говорила мне, что Зоя никем не брезговала. Могла запросто переспать даже со слесарем, который ей кран пришел починить, – стыдясь и краснея, проговорила после замешательства Полина.

– Да вы что?! – ахнул он будто бы искренне, но в душе рассмеялся.

Нет, Панову – идиоту – повезло так, как никому не повезло из его окружения. Наивность и чистота этой милой женщины. Этакая хрустальная лилия, омываемая сверкающими водами горных источников.

Зойка слесарем не брезговала! Да она, не останови ее обязательства супружества, сводный мужской хор к себе пригласила бы. Ей все время было мало, мало, мало. Вишь, кроме него и мужа еще и Панов был. А там, покопайся, еще кто-нибудь из постоянных любовников имелся. Слесарь и инструктор по фитнесу – это так, это продукт одноразовый. А вот из постоянных…

– Кто же еще у нее мог быть? – будто бы задумавшись, проговорил Прохоров, сосредоточившись на мимике, чтобы, не дай бог, не выдала. – Тая называла кого-нибудь конкретно?

– Н-нет, не помню, чтобы звучали чьи-то имена, но ведь это можно всегда узнать, не так ли! – И Полина снова устремилась грудью на него, просто наказание какое-то. – Виталий, вы мне поможете?

– Я?

Он чуть замешкался с ответом и не потому, что не ждал или не хотел слышать такого вопроса. Нет, нет, как раз наоборот. Просто опять разволновался от ее близости.

– Вы! Вы поможете мне найти любовников этой женщины? Поможете мне освободить Антона?

– Конечно! – с чрезмерным пылом ответил Виталий, мысленно застонав.

Видеть и ощущать ее так близко – было непросто. И тут даже инстинкт самосохранения не срабатывал, даже о собственном благополучии думать было невмоготу.

– Конечно, милая, Поли, я помогу вам. – Его губы коснулись ее щеки, а руки погладили плечи. – Вы во всем можете на меня рассчитывать.

Кажется, он перестарался, глупец! Она вдруг будто что-то почувствовала в нем, отпрянула, засмущалась, начав поправлять волосы и одергивать кофточку. Хорошо, что вовремя, а то он уже готов был к ее рту припасть.

– Вы простите меня, Виталий, я устала, – тихо обронила она после паузы, в течение которой все обиралась, словно курица. – Наверное, вам пора. Спасибо большое за все.

– Да что вы, не за что, Поли!

Он фальшиво улыбнулся, тут же послав к черту все ее целомудрие. Иногда оно все же сильно раздражало.

Они вежливо простились, дверь за ним закрылась, и он медленно пошел вниз по лестнице, не решившись грузиться в лифт вместе с молодой мамашей с коляской. На первом этаже придется помогать, тащить коляску. Он лучше пешочком пройдется и подумает.

Итак, что сегодняшний день ему принес? Насколько далеко он продвинулся в своих стремлениях приручить чужую жену?

А неплохо он продвинулся. И поцеловать ее удалось. Пускай, невинным поцелуем, но все же. И прижималась Полина к нему в наивной пылкости своей довольно тесно. И…