Исполняющий желания

– Обычно из бойниц в одной из стен. – Пифуций огляделся. – Если же их нет, то возможно расположение оружия позади преграды. Открывай.

– Ты уверен?

– А для чего мы сюда пришли?

– Логично.

Максиму было очень страшно открывать дверь, однако он понимал, что другого пути у них нет. Заметил, что Пиф сделал пару шагов назад, усмехнулся: «Все правильно, рисковать должен кто-то один…», подошел к преграде, приложил к ней «Брегет», вздохнул и крутанул стрелки.

Дверь медленно подалась.

Воронов закрыл глаза.

Но выстрелов не последовало, а в открывшийся проход тут же влетела светящаяся бабочка.

– Там пусто! – провозгласил конец, заглядывая через плечо Воронова. – Никаких пулеметов!

Там вообще не оказалось ничего, кроме мусора.

В большой квадратной комнате валялся пыльный бытовой хлам, обломки мебели и – почему-то – листы бумаги с машинописным текстом. Единственное, что могло вызвать интерес, это еще две массивные двери с механическими замками «подлодочного» типа, правда, без грозных надписей.

– В какую пойдем? – Максим кивнул на правую дверь. – У этой замок заржавел.

– Значит, начнем с той, – решил Пифуций.

«Бабочка» висела под самым потолком, как лампочка, и света от нее оказалось вполне достаточно, чтобы в залежах мусора выделились кое-какие характерные элементы. Для Максима почти ничего не изменилось – хлам остался хламом, а вот Пифуций заинтересовался валяющейся в углу конструкцией, походящей на стоматологическое кресло, над которым кроме ламп нависали еще какие-то приборы или сложные инструменты. Конструкция выглядела старой, но не сломанной, просто выброшенной по каким-то причинам.

– Любопытно, – Пифуций потер пальцем дерматиновую обивку продавленного кресла, зачем-то понюхал пальцы и брезгливо поморщился: – Этот запах трудно спутать…

– Какой?

– Тот самый… Искусственная плоть…

– Что?

– Но кто здесь мог ею заниматься?

Конец огляделся и поднял с пола один из множества пыльных листков.

– Чем заниматься? – Макс оглядел левую дверь. – Здесь замок смазанный. И как будто недавно.

– Занимались, скорее всего, там, – Пифуций указал на правую дверь. – Сюда выбросили все лишнее и негодное. Какой кошмар! Я ковыряюсь в древней помойке! Отвратительно!

– Относись к этому, как к археологии… – Воронов подмигнул спутнику и навалился на дверь. – Ты смотри: замок смазан, а дверь не идет!

– Там заклинание.

– В смысле?

– Используй часы.

На этот раз крутить стрелки не пришлось: едва «Брегет» прикоснулся к металлическому полотну, дверь привычно распахнулась и кладоискатели изумленно замерли на пороге: в открывшемся помещении стояли не менее двух дюжин высоченных широкоплечих мужчин в форме офицеров НКВД.

– Это все из-за «Тангейзера», да? – прищурился Десятник. – Никак не можете успокоиться? Хотите отомстить обществу за унижение?

– Да уж, общество было унижено, – едва слышно прошептал Зябликов.

Но умно прошептал, чтобы скандалист его не услышал.

– Нет, не из-за «Тангейзера», – устало ответил Колпаков.

– Но вы собираетесь сломать Оперный театр? Как это, нет? Я ведь все вижу!

А посмотреть было на что. Патрульные плотно оцепили сквер, удалив за его пределы всех зевак. А у самой стены, практически погубив клумбу, установили демонтажного робота с гидромолотом на стреле. Около него заканчивали суетиться инженеры. А ярдах в тридцати позади робота приготовился спецназ: взвод парней в черных комбинезонах, которыми командовал капитан Феликс Яхонтов. Спецназовцы были вооружены автоматами и смотрели на здание Оперного так, словно из него вот-вот должны полезть фашисты.

– Вы понимаете, что собираетесь уничтожить памятник архитектуры?

– Никто не собирается его уничтожать…

– Представитель власти ушел от прямого ответа, – громко произнес в диктофон Десятник. – Так я и думал.

– Я ведь говорил… – Колпаков тяжело вздохнул. – Нам поступило сообщение… По оперативным данным, короче… В общем… Да…

– Что вы собираетесь делать?

– …в театре обустроено подпольное казино.

– В храме искусств? – с издевкой уточнил блоггер/журналист. – В здании, которое является символом города? Символом сопротивления творцам косной лжи и пропаганде? И вы хотите, чтобы я вам поверил?

– Можете верить, можете не верить – ваше право. – Майор махнул рукой. – Поговорим после операции.

– Поговорим! – пообещал Десятник. – В моем лице вы будете говорить со всей общественностью Новосибирска!

Получив разрешение принять участие в настоящей полицейской операции, блоггер/журналист решил, что по-настоящему прижал «слуг режима», и с каждой секундой становился все более и более неадекватным.

– Как скажете, – кивнул майор.

Зябликов вынул из рюкзака «ПМ» и сунул в карман штанов, но, поскольку узкие джинсы не были предназначены для таких довесков, пистолет пришлось переместить за пояс.

– Не отстрели себе там… – усмехнулся Колпаков.

– Я осторожен.

– Похоже, вы сексист, – заметил Десятник.

– Кто?

Зябликов закатил глаза и отвернулся.

Инженеры отошли от робота, один из них в последний раз проверил показания на пульте дистанционного управления и кивнул. Старший инженер выразительно посмотрел на Колпакова.

Театр покорно ждал продолжения.