Исполненный долг

— Это что же получается? Оболенский со своим штабом планирует операцию против духов и ставит Карцеву общую задачу. Полковник совместно с Ивановым по этой задаче принимают конкретное решение и высылают на задание боевое подразделение. Иванов сообщает об этом решении Оболенскому, тот, в свою очередь, предупреждает боевиков, и в результате — боевой выход проходит вхолостую! Оболенский доволен, и отряд как бы занят боевой работой, гоняясь за тенями, и генерал в этом мутняке проворачивает свои дела. Ловко. Одно неясно, как Иванов оказался в «шестерках» у продажного генерала?

Лопырев объяснил:

— Все очень просто. Помните, у Иванова дочь слегла с болезнью сердца?

— Помню. Это было год назад.

— Девочке тогда требовалась операция.

— Да, и ее ей сделали, по-моему, в Германии по линии МИДа.

— МИД был ни при чем. Деньги на операцию и на все расходы, связанные с ней, Иванову дал Оболенский.

— Можешь не продолжать. Теперь все ясно. Иванов отрабатывает свой долг.

— Да. Но, повторяю, в темные дела генерала он не посвящен.

— Что не меняет сути дела. Ладно. Иванов доложит о твоем выходе на связь Оболенскому.

— Конечно. И, скорее всего, уже доложил.

— И генерал поверит в то, что ты сказал?

Лопырев пожал плечами:

— Не знаю. Должен поверить. Но, наверное, после того, как узнает, каким образом у меня могла оказаться рация и как я, находясь под контролем, сумел выйти на связь.

— Разумно. Я придумаю легенду, в которую поверит один из «главных бойцов с терроризмом». А сейчас завтрак и продолжение марша.

Открыв сумку, Москвитин достал все те же консервы и галеты. Позавтракав и убрав все следы своего пребывания в роще, Москвитин, нагрузив Лопырева сумкой, вывел того на равнину. Приказал:

— Сейчас направо. Идем по ручью вдоль склона. Где остановиться, я скажу. Вперед!

Старший лейтенант двинулся в указанном направлении.

Москвитин отпустил его от себя метров на пятьдесят. Достал рацию, которую переложил в карман своей куртки, вызвал базу, а точнее прапорщика Захарова.

Тот ответил немедленно:

— Москит? Наконец-то. А я уж думал…

— Много слов, Гоша.

— Понимаю, но скажите, у вас все в порядке?

— А как ты думаешь?

— Думаю, в порядке.

Андрей представил, как при последней фразе расплылось в широкой улыбке скуластое лицо прапорщика-сибиряка.

— Правильно думаешь. Но закончим прелюдию. Сейчас же срочно найди командира и передай, что я жду его вызова. Но так, запомни это, Гоша, чтобы рядом с полковником при нашем разговоре не было никого. Никого, Гоша, особенно подполковника Иванова. Ты хорошо понял меня?

— Так точно, майор! Сделаю все в лучшем виде!

— Давай, Георгий, только оперативно, желательно, чтобы сеанс состоялся в ближайшие полчаса.

— Понял. Выполняю.

Карцев вызвал Москвитина спустя десять минут:

— Москит? Живой?

— Пока живой!

— Рад за тебя. Ты сейчас где?

— Извините, полковник, нас никто не может слышать?

— Никто! Да, кстати, а почему ты особо подчеркнул нежелательное присутствие при разговоре Иванова?

— Потому что он работает на Оболенского.

— Что?

— Да, как это ни печально.

— Откуда у тебя эта информация? Хотя, понятно, с тобой же Лопырев.

— Вот именно. Так что остерегайтесь начальника штаба. Хоть он и работает по принуждению, я потом как-нибудь расскажу историю его вербовки, но Иванов сейчас от этого не менее опасен!

— Я учту это! Что еще ты хотел мне сообщить?

Москвитин кратко посвятил командира отряда в планы руководителя спецслужбы по переброске чеченским боевикам крупной партии оружия. Карцев спросил:

— Ты доверяешь словам Лопыря?

— Не совсем! Поэтому решил проверить данную информацию, заодно, если получится, конечно, узнать дату и время вылета загруженного оружием борта.

— Я могу пробить это и через Москву.

— Сомневаюсь. Наверняка вылет самолета будет засекречен и прикрыт другими рейсами. И потом, через кого вы собираетесь пробить борт? Через куратора?

— Почему бы и нет?

— А вы уверены, что он не связан с Оболенским?

— Это ты уже лишку хватил! Не тот человек Потапов, чтобы продавать честь мундира.

— Разве то же самое вы не сказали бы и об Иванове еще вчера?

Карцев задумался:

— Да. Ты прав. Но у меня есть еще один канал. Надежный канал в ФСБ.

— Это хорошо, Игорь Иванович, но давайте лучше уж я попробую все выяснить здесь, на месте. Не получится, тогда вам карты в руки.

— Согласен! Правда, не представляю, каким образом ты сможешь сделать это!

— Да уж как-нибудь постараюсь.

— Хорошо, работай. Когда еще выйдешь на связь?

— А когда получу нужную информацию, тогда и выйду. Вновь через Захарова.

Отключив радиостанцию и положив ее в карман, Москвитин ускорил шаг, сближаясь с Лопыревым. Тот шел не оглядываясь и не слышал разговора Москвитина с Карцевым. Андрей, сократив дистанцию до десяти метров, начал внимательно осматривать склон перевала, тянущегося справа. Увидел еле заметную и петляющую крутым серпантином звериную тропу.

Крикнул Лопыреву:

— Стой, Лопырь. Привал!

Старший лейтенант послушно остановился, присел на ближайший камень. Протер лицо носовым платком, закурил. Москвитин подошел к нему.

— Двадцать минут отдыха, Степа, и пойдем на очередную вершину!

— Вы считаете, здесь можно подняться?