Искусство смерти

— Еще бы! Я уж сбился с счету скольких, где и когда убивал. — усмехнувшись продолжил убийца.

— Но почему органы так надолго затянули ваш арест? — поинтересовался Фрагеманн.

— Здесь, на своей территории, я имею некоторый авторитет. И такой авторитет, позволяет мне исполнять все что, я пожелаю. Поэтому, даже «органы», как ты говоришь, стараются избегать дел, связанных со мной. Такова иерархия, понимаешь? Но это только здесь. А не так давно, мне пришел заказ на круглую сумму. А круглой она была потому что, мне нужно было убить человека… людей, не на своей территории. Мой заказ уехал в Россию. Его имя я уже не припомню, но раньше он базировался здесь — в Париже. Он также занимался криминалом. И в последствии встал у власти. А там, где власть, там и деньги… Точнее доступ к деньгам. Ну и что ты думаешь? Ворюга набил карман и залег на дно в каком-то городке России! И что теперь, просто так оставить его? Нет. Конечно его нужно было наказать, но это тоже — задача не из простых. Вот так вот, я и взялся за это дело. Заказ был выполнен. Я изуродовал его, придушил его детей, расправился с его женой, получил большие деньги. Но, как говорится, всегда есть рыбка покрупнее. Этим делом заинтересовались федералы, а там и вся тьма моего прошлого всплыла на поверхность, хоть я особо и не скрывался. — повествовал Тюйер, смотря на громоздкий крест, словно вспоминал всю последовательность и детали событий.

— Вы так легко говорите о зверских убийствах. Какова же была мотивация такого грешного пути? — пытаясь понять, вопросил Фрагеманн.

Саинт Тюйер резко изменился в лице, и после непродолжительной паузы, уже в более подавленном тоне вещал:

— У меня не было какой-то цели или мотивации, лишь судьба была моим путеводителем…

Фрагеманн глядел на грешника с особой заинтересованностью, словно ожидал более детальных подробностей.

— Все началось вот здесь — в этой прогнившей лицемерной церкви! — вскрикнул Тюйер и в гневе сбил кадильницу со святой водой, смешанной с его кровью. Та с дребезгом разбилась, и по полу потекла алая святая вода, Саинт выдохнул и уже с большей досадой, чем гневом продолжил — Мой отец был священником… По крайней мере на людях, а дома — тираном. Сказать, что я его ненавидел — не сказать ничего. Он заставлял меня целыми днями, ночами напролет читать библию, а за малейшее непослушание избивал до полусмерти. При этом, я даже не знаю кто — моя мать. Конечно, я пытался спросить отца об этом, и не раз, но каждый раз, в ответ получал только: «Тебе правда интересно, где твоя мать?! Может ты хочешь отправиться к ней, мелкий урод?!», а после этого, я снова получал от него удар за ударом, удар за ударом, удар… — Тюйер мощным ударом, сопровождающимся гневным криком разбивает стекло. — за ударом!

— Я так понимаю, вы потом ушли от него? — сочувствующе предположил Фрагеманн.

— Нет… Это он ушел от меня. — с нездоровой улыбкой и взглядом, устремленным прямо в душу Фрагеманна, ответил безумец.

Фрагеманн многозначительно покосил голову и мимикой проявил свою заинтересованность в словах Саинта.

— Я… убил его! — После этих слов, Тюйер заразительно засмеялся во весь голос. Это был точный хохот психопата. Фрагеманну оставалось лишь смотреть на эдакую исповедь с жалостью. Тюйер продолжил:

— Знаешь, что я понял, когда тот самый нож, которым он мне вечно угрожал, оказался у него в задней продольной артерии? Я понял, что лучше быть истинным и правдивым грешником, чем показушным и лицемерным «святошей»! — оскалив зубы и подойдя вплотную к Фрагеманну сказал психопат.

— И что же случилось с вами потом? — спросил Фрагеманн.