Читаем Искусство и жизнь полностью

Говоря коротко, эта перемена свелась к тому, что традиция от искусства перешла к коммерции — той коммерции, которая ныне занята очень старой войной, так же как и производством товаров. Цель коммерции — вызвать на рынке спрос, а затем удовлетворить его во имя индивидуальной добычи прибыли, тогда как цель искусства — применительно к предметам потребления, производство которых существовало еще до появления торговли, — удовлетворить действительные, непосредственные потребности публики и обеспечить производителям заработок на пропитание. Сопоставьте только эти концепции производства, и вы убедитесь, сколь далеки они друг от друга. Для производителя-коммерсанта сами по себе товары — ничто, их путь на рынке — все. А для ремесленника сами товары — все, а что касается рынка, то ему нет нужды о нем заботиться, потому что другие художники просят его делать то, что именно он и делает, к чему побуждают его собственные способности.

Этика коммерсанта (приспособленная, конечно, к его потребностям) побуждает его как можно меньше давать публике и как можно больше у нее забирать. Этика художника побуждает его вкладывать как можно больше самого себя в каждое создаваемое им произведение. Коммерсант поэтому постоянно имеет дело с широким кругом врагов. Художник же, наоборот, имеет дело с широким кругом друзей и соседей{4}.

С другой стороны, ясно, что коммерсант должен направлять свою энергию преимущественно на ту войну, которую он ведет. Товары, с которыми он имеет дело, должны создаваться машинами — по возможности, машинами без желаний и страстей: машинами-автоматами, как мы их называем. Если это невозможно и он вынужден использовать вместо машин хорошо обученные человеческие существа, то для его успеха необходимо, чтобы они на протяжении часов труда уподоблялись бесстрастным машинам. Человеческие чувства, которые могут оказаться неистребимыми, воспринимаются коммерсантом как песок или трещины в его машинах, то есть как неприятность, от которой следует избавиться. Нужно ли говорить, что от таких машиноподобных людей напрасно требовать художественного творчества? Какова бы ни была их любовь к искусству, они должны приберегать это свое чувство для досуга, то есть для тех немногих часов в неделю, когда они пытаются отдохнуть после работы и не спят, или же до тех злосчастных дней, когда они лишатся своей работы и их будет терзать острейшая забота, как добыть средства к существованию.

От этих людей, полагаю, вы не вправе ждать, чтобы они жили, прилагая искусство к предметам потребления. Для коммерческих целей они могут прибегать лишь к псевдоискусству, и по опыту я могу представить себе, какая масса дарований растрачивается при этом впустую. Мои слова и вам и рабочим могут показаться довольно жестокими. Но я могу возразить и вам и им, что это правда, от которой нельзя отворачиваться. Это — одна из сторон бессилия рабочего класса, и я призываю его серьезно над этим подумать.

Поэтому (как я говорил в прошлом году в Ливерпуле) от громадного числа людей, которые производят предметы потребления и которым запрещено применять к ним искусство, я должен обратиться к более малочисленной труппе — к группе действительно очень небольшой. Я должен обратиться к группе людей, не работающих под властью хозяев для широкого рынка, свободно распоряжающихся своим трудом в соответствии со своими желаниями, работающих на рынок, который они могут видеть и понимать, какие бы ограничения ни встречались в их работе. Иными словами, речь идет о художниках.

Они составляют небольшую и слабую группу, которая находится в очевидной оппозиции к общей тенденции века. Поэтому, как я уже сказал, они лишены возможности сотрудничать с ремеслами, и вследствие такой изоляции, их шансы в общей погоне за успехом крайне ненадежны. Традиция совместного труда ставит художника с самого начала его деятельности в такое положение, когда он освобождается (что было бы невозможно при других условиях) от тяжкой необходимости изучать громадное количество мелочей. Ведь поле, которое он должен вспахать, — это не часть девственной прерии, а земля, превращенная в плодородную и хорошо обработанную трудом бесчисленных прошлых поколений. Короче говоря, не что иное, как ученичество у веков, рождает художника для мастерской мира.

Перейти на страницу:

Все книги серии История эстетики в памятниках и документах

Актуальность прекрасного
Актуальность прекрасного

В сборнике представлены работы крупнейшего из философов XX века — Ганса Георга Гадамера (род. в 1900 г.). Гадамер — глава одного из ведущих направлений современного философствования — герменевтики. Его труды неоднократно переиздавались и переведены на многие европейские языки. Гадамер является также всемирно признанным авторитетом в области классической филологии и эстетики. Сборник отражает как общефилософскую, так и конкретно-научную стороны творчества Гадамера, включая его статьи о живописи, театре и литературе. Практически все работы, охватывающие период с 1943 по 1977 год, публикуются на русском языке впервые. Книга открывается Вступительным словом автора, написанным специально для данного издания.Рассчитана на философов, искусствоведов, а также на всех читателей, интересующихся проблемами теории и истории культуры.

Ганс Георг Гадамер

Философия

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное