Не торопитесь с самого начала. В крайнем случае, если вы что‑то пропустите, скажете не так, как хотелось бы, то в протоколе при ответе на очередной вопрос можно кое‑что дописать, например:
— Обвиняемый не давал мне никаких секретных документов. Но я просил бы следователя не ходить вокруг, не пугать, не курить в лицо, не повышать голос, не торопить с ответом, — словом, не оказывать на меня давление.
— На вас никто не оказывает давление.
— А я не говорю «оказывает», я лишь прошу «не оказывать».
Если следователь не унимается и кричит, вы можете сказать:
— Вот видите — кричите. Это и есть «оказывать давление». У меня уже рука дрожит. (Покажите ему, как она дрожит). Только не грубите. Если он сильно бранится — успокойте, скажите, что не надо ссориться. Попросите что‑нибудь рассказать о себе. Он расскажет и успокоится.
Таким образом, труден не тот вопрос, на который отвечать неудобно или страшно, а тот, самый простой вопрос, на который отвечаешь, не подумав.
Суд — это, конечно, театр, но пьесы для этого театра пишет следователь в соавторстве со свидетелем. И если они плохо напишут пьесу, театр не сможет ее сыграть! И во всяком случае суд больше у этого «драматурга» не возьмет его пьесу.