Искушение чародея(сборник)

   Послышался стук в перегородку. За перегородкой была каюта Варнавского. Стук повторился. Он был тихим, осторожным. Павлыш заставил себя подняться. Хорошо бы оставить голову здесь, на койке.

   Павлыш вышел в коридор. Никого.

   Он заглянул в каюту.

   Варнавский лежал. Лицо его было синим.

   – Павлыш, – сказал он, – у нас всего несколько минут. Слушайте.

   Варнавский старался говорить быстро, но губы плохо слушались его.

   – Я почти кончил, – продолжал Варнавский. – Времени не хватило. Сами понимаете. Да закройте дверь, они могут услышать! Если они снова сделают прыжок обратно, пленки погибнут. Я наговорил на пленки, понимаете, и пленки погибнут, потому что я уже не могу писать.

   Варнавский повторял фразы, словно хотел вдолбить их в голову Павлышу:

   – При обратном переходе пленки стираются. А мне в следующий раз уже не вспомнить. Пружинный эффект снижает деятельность мозга. Снова мне не сделать. Возьмите пленки.

   – Вы думаете, что я взлечу?

   – Нет. Вы не взлетите. Это невозможно. Вы должны взять пленки. Никому ни слова. Они пленники чувства долга. Если можно что-то сделать, надо делать. Это парадокс. Он никуда не ведет. Если они еще раз сделают прыжок, то я уже не сделаю теории. Понимаете? Тогда я зря жил. Мне легче умереть, если я жил не зря. Мне нужно умереть, чтобы жить не зря. Все очень просто, вы возьмете пленки, и пока никому ни слова. И потом сделаете еще одну вещь. Очень просто. Я знаю. Пульт управления компьютером, который высчитывает и производит прыжок, под станцией. Там люк, вы видели. Вам нужно спуститься туда сейчас. Это просто. Вам надо взять что-то тяжелое и спуститься. Возьмите этот камень. Сувенир, я его взял как сувенир. В день прилета. Я думал увезти его на Землю. Камень, который путешествовал во времени. Возьмите его. В правой части пульта под стеклом контакты подачи энергии на установку. Разбейте стекло. Разбейте стекло и контакты. Вы поняли? Они не смогут вернуться во времени. И тогда моя работа будет цела. Это самое главное. От человека остается только работа, вы понимаете? Вы должны это сделать…

   Варнавский закрыл глаза. Павлыш увидел, как его рука, вся в синей сыпи, тянется к камню, лежащему на столе.

   – Ну! – сказал Варнавский хрипло.

   Павлыш подошел к столу. Кассеты лежали аккуратной стопкой.

   – Три верхних, – сказал Варнавский, не открывая глаз.

   Павлыш взял кассеты.

   – Теперь идите. Камень! Камень!

   Павлыш стоял.

   – Я не могу, – сказал он.

   – Идиот. Вы убийца…

   В словах не было чувств. Была только усталость.

   – Я понимаю, – сказал Павлыш. – Но, может быть, не сотрется?

   – Сотрется. Обязательно сотрется. Вы же видите, что я не могу подняться. Я прошу вас! Не только ради меня. Ради Людмилы, Светланы, ради вас самого! Вы же не перенесете ускорения времени. Никто не перенесет. Жертвенность – это плен.

   То, что просил сделать Варнавский, было самым простым, разумным, и, вернее всего, Варнавский был прав – выход один. Павлыш мысленно уже спустился к компьютеру и разбил стекло. И тогда еще через день, задыхаясь от боли, Варнавский умрет. Инвариантно. Как если бы это была станция геологов. Но оставался маленький шанс, оставалась надежда на чудо – еще три дня, послезавтра Варнавский проснется здоровым, у него и у них будет еще три дня. И что-то получится. Ничего не получится, понимал Павлыш, но послушаться Варнавского означало убить его.

   – Ну как вы не понимаете, – повторял Варнавский. – Я сам не могу дойти. Я опоздал. Я хотел кончить и опоздал.

   Голова Павлыша раскалывалась. Он протянул руку к камню. Но рука не послушалась его.

   Вошел Карл.

   – Вы здесь? – он ничуть не удивился. – Людмила говорит, что есть надежда. Она говорит про какие-то квасцы. Она просит вас прийти. Как ты, Павел?

   – Он тоже трус, – сказал Варнавский. – Он как и ты.

   Штромбергер взглянул на Павлыша.

   – Я вас понимаю, – сказал он.

 //-- 7 --//

   С квасцами ничего не получилось. Людмила просто очень хотела, чтобы получилось. Но прошел час, прежде чем Павлышу удалось разубедить Людмилу. Павлыш понимал, что уходить нельзя. Прошли еще минуты. Потом Светлана упала в обморок. Тихо съехала на пол.

   – Ну вот! – Людмила сказала это так, словно Светлана притворялась.

   Павлыш наклонился над Светланой, расстегнул ей ворот.

   – Вам помочь? – спросила Людмила.

   – Нет, сейчас я сам все сделаю. В этом, по крайней мере, я разбираюсь.

   Он с трудом поднялся, подошел к медицинскому шкафу.

   Людмила тоже поднялась.

   – Я пойду к Павлу, – сказала она. – Карл забудет сделать ему укол.

   Карл не дал ей уйти – он вошел в лабораторию.

   – Я сделал укол. Он спит. Не ходи. Что со Светланой? Ей плохо?

   – Ему не лучше? – спросила Людмила.

   Павлыш дал Светлане понюхать старого доброго нашатыря. Когда она пришла в себя, заставил выпить фирменную смесь – ее Павлыш изобрел на четвертом курсе. Весь институт принимал перед экзаменами. Целый месяц Павлыш был самым популярным человеком на курсе.

   – Как накопители? – спросила Людмила.

   – Завтра, – сказал Карл. – Боюсь, что сегодня еще не хватит энергии.

   – В прошлый раз хватило четырех дней.

   Карл развел руками.