Искушение

– и за чей счет, интересно? Не за мой ли? Свадьбы не будет. Прости, но такие родственники мне не нужны. А по поводу нашего общего дела… найдешь другого дурака в качестве спонсора, приходи. Не откажу.

Я забываю, как дышать. Он серьезно? Все отменяется. Нож падает на пол, и пара глаз уже вовсю смотрит в мою сторону.

Отец хмурится и уходит, при этом задевая мое плечо.

Назаров же бесцеремонно захлопывает дверь в свой кабинет.

Хочется верить, что мне повезло. Выхожу во двор, ища глазами отцовскую машину.

– Что произошло? – Даша сжимает мои ладони, умоляюще смотря в глаза.

Она явно думает, что причина всему этому я. Как бы не так. Этот псих – сам причина всех своих проблем!

– Назаров узнал, что папа – банкрот…

– Он банкрот?

– А ты не знала?

Даша с опаской оглядывается по сторонам. Ветер треплет ее волосы, и те налипают ей на лицо.

– Мы уезжаем, – пафосно заявляет папа, проплывая мимо нас. Успокоился, видимо.

Делаю шаг, и он резко останавливается. Оборачивается, смотря мне в лицо. Ни черта он не успокоился, делаю шаг назад, но не успеваю.

– Хочешь, значит, как все жить? Хочешь? – хватает меня за шиворот джинсовки. Я успела переодеться. – Будешь, дрянь такая, будешь! Для начала прогуляйся до города пешком.

– Всегда любила свежий воздух, – парирую и, быстро перебирая ногами, ухожу за ворота.

В груди плещет радость и разочарование. Из универа-то меня отчислили.

Показав вслед мерседесу фак, топаю по дороге. Интересно, за сколько я дойду? И, наверное, мне очень везет. Потому что за поселком, по дороге в город, прямо передо мной тормозит серебристая альмера. Выдохнув, открываю двери и застываю. Марина.

Кого-кого, а ее я точно не ожидала увидеть.

Молча сажусь на сидение, пристегиваясь ремнем безопасности. Она ничего не говорит, не спрашивает. А меня так и подмывает что-нибудь ляпнуть. Например, что-то вроде: «Я от вашего сына все равно не отстану».

И с чего такие мысли? Почему я теперь вижу в ней врага? Она никогда не делала ничего плохого. Всегда старалась поддержать. Только я, кажется, этой поддержки не ценю. Совсем.

– Заедем в суши, перекусим.

Киваю.

– И поговорим заодно, Герда.

Повторно киваю, уставившись в окно.

Оставив машину на парковке у торгового центра, мы садимся в удобные плетеные кресла небольшого суши-ресторана.

– Нам бутылку вина и вот этот сет.

Официант улыбчиво кивает Баженовой, и она расплывается в ответной улыбке.

– Ну, я тебя внимательно слушаю…

– Да мне не о чем рассказывать, – отворачиваюсь к окну.

– А то, как ты оказалась одна на дороге, ну это, к примеру.

– Чего вы хотите? Чего?

– Понять, что у вас происходит. Мой сын не очень любит посвящать меня в подро…

– Он не знает.

Марина кидает на меня недобрый взгляд. А меня прорывает, как на исповеди. Я рассказываю ей все от начала до конца. И то, что это отец засунул Богдана в армию, а когда тот вернулся, решил выдать меня замуж за сына своего партнера. Что сегодня меня отчислили из универа, а свадьба отменилась. И о том, что Богдану я ничего не рассказала, потому что боялась его импульсивности. Я рассказала ей все, а потом разрыдалась.

Стало легче. На удивление, мне стало гораздо лучше. Я столько времени жила с этими мерзкими ощущениями. Чувствовала себя предательницей… а теперь, теперь я смогла поделиться своей бедой хоть с кем-то, совершенно не переживая за последствия.

– Только не говорите ему. Ничего не говорите. Я сама… потом все расскажу.

– Хорошо, – она поднимает бокал с вином, указывая взглядом на мой.

Сжимаю стекло в руке. Мы чокаемся, слыша тихий звон. Глоток. Еще один. И по телу растекается тепло.

– Что думаешь теперь делать? Я про учебу.

– Поступлю на следующий год. А пока работу нужно какую-то найти… наверное.

– Я могу помочь.

– Нет, спасибо. Я должна сама, хоть что-то я должна в этой жизни сделать сама.

– Это похвально. Ты большая молодец, у тебя все получится.

– Спасибо, – хлюпаю носом.

– Не плачь, моя дорогая, это всего лишь жизнь. Все проходит. Приезжайте с Богданом в гости на выходные.

– Приедем. Если он не улетит.

Марина хмурится.

– Куда?

– В Казань, там соревнования… он заявку подавал. Я всех тонкостей не знаю, но если одобрят, то он улетит на неделю, наверное.

– А мне даже не сказал…

– Так ответа еще нет. Рассказывать нечего.

– Ох, что я в вас люблю, так это как вы друг друга защищаете.

Губ касается улыбка.

– Мне пора. Поздно, и я, кажется, оставила телефон дома, Богдан не обрадуется…

– И мне пора такси заказывать.

– Спасибо, что… за все спасибо.

– Все будет хорошо, моя девочка.

Марина прижимает меня к себе, а потом уходит. Я остаюсь сидеть одна за столиком с полупустой бутылкой вина.

Выпиваю еще один бокал и иду на автобус.

Домой доползаю к полуночи. Богдан меня встречает радостно, шарахает дверью в лоб. Просто прекрасный день. Можно уже завтра?