Искушая судьбу

- Мне гораздо больше нравится, когда твои волосы такого цвета, особенно когда они растрепаны и падают свободно, а ты кричишь от удовольствия.

Заплетая в волосы белую ленту, Мара искоса посмотрела на него.

- Я не кричала.

- Разве? Я думаю, что слуги, чье мнение о цвете твоих волос так заботит тебя, не согласятся с тобой, дорогая. - Он встал и поднял ее платье, которое лежало на скамье возле кровати. - И пожалуйста, избавься от этих ужасных платьев. Они совершенно не подходят к твоим чудесным волосам. Изумрудно-зеленый и ярко-синий - эти цвета, я думаю, подойдут тебе больше. Или желтый. Платье из ткани, желтой, как подсолнух. Я позабочусь о том, чтобы тебе немедленно прислали из Дублина портниху.

- От желтого у меня будет болезненный цвет лица.

Он шутливо поцеловал ее в огненную макушку.

- У тебя, моя дорогая, никогда не будет болезненного цвета лица.

Мара только молча посмотрела на этого человека, который по-прежнему был ее мужем, но совершенно не походил на прежнего Адриана. Этот Адриан смеялся и улыбался ей. Он даже давал ей советы, как одеваться, - кто бы мог подумать! И уж никак нельзя было сказать, что он избегает своей жены.

Оказывается, не только она одна все это время пряталась под маской.

- Хорошо, Адриан, будь по-твоему. Даю тебе слово, что больше не буду красить волосы. И прикажу одному из лакеев вылить эту краску в выгребную яму, хотя он, вероятно, будет недоволен, получив столь непочетное задание. А теперь иди к себе и оденься, чтобы не предстать при свете дня перед горничными таким голым и волосатым.

Адриан улыбнулся;

- Я буду ждать тебя в холле, чтобы проводить к завтраку.

- Надеюсь, одетый.

Адриан повернулся было, чтобы выйти из комнаты, но остановился и посмотрел на какой-то предмет, лежавший на гардеробе. Не говоря ни слова, он приблизился, взял белый льняной чепчик, который, в бытность свою Арабеллой, Мара всегда надевала, дошел до камина и торжественно, - положил чепчик в огонь.

Мара улыбнулась и продолжила свой утренний туалет. Потом критическим взглядом осмотрела черное шелковое платье, которое собиралась надеть сегодня утром. Что ж, пожалуй, приложив некоторое старание и кое-что изменив, она сможет получше приспособить его к вкусам мужа.

Мара встала и направилась в комнату Саймы за швейными принадлежностями.

Четверть часа спустя она открыла дверь, ведущую в холл. Там стоял Адриан, разглядывающий висящий на стене портрет.

" - Ты знаешь, надо будет пригласить художника, чтобы он нарисовал тебя. Мне кажется...

Адриан не окончил фразу. Он повернулся к ней и замер, словно его ноги прилипли к полу. На его лице появилось выражение крайнего изумления, настолько неподдельного, что Мара обеспокоенно спросила.

- В чем дело? Что-нибудь не так? Юбка сбилась?

Или тебе не нравится мое платье?

- Нет, я просто поражен. Никогда не представлял себе, какой нежной и белой может выглядеть твоя кожа. А волосы - они прямо как огонь. Нравится ли мне платье? Да я просто влюблен в него! Никогда не думал, что кто-нибудь может выглядеть так жизнерадостно в платье цвета, ассоциирующегося со .смертью. Можешь добавить черный к списку разрешенных цветов.

Мара просияла, подобрала юбки и присела в церемонном реверансе. Она разрезала пышные рукава платья так, что под ними виднелась белая ткань рубашки, и отпорола белые накрахмаленные манжеты.

- Я очень рада, что вам понравилась, милорд. Так как я всегда предпочитала проводить время с братьями вместо того, чтобы заниматься с миссис Пебблз, моей гувернанткой, то никогда не славилась умением шить.

Собственно говоря, насколько я помню, миссис Пебблз отзывалась о моих способностях к рукоделию как 6 "достойных сожаления". Сайма вечно бранила меня за неровные стежки, но иногда каким-то образом я все-таки умудряюсь кое-что сделать. А теперь не спуститься ли нам к завтраку, милорд? Я чувствую, по совершенно непонятной причине, что просто умираю от голода.

По дороге через холл к лестнице Адриан просто не мог оторвать от нее глаз. Если он раньше подпал под чары Огненной Леди, то теперь был окончательно околдован. Она отпорола белый кружевной воротник, обычно прикрывающий ее шею до подбородка, и на всеобщее обозрение предстали белая и нежная кожа плеч и прекрасной формы шея. Закругленный вырез платья спускался низко, слегка обнажая белые мягкие груди.

А эти волосы! Эти сверкающие, великолепные огненные волосы! Она распустила их, и дождь сияющих локонов спускался по спине. Ему хотелось запустить в них пальцы, окунуть в это мягкую массу лицо, вдохнуть их аромат. От одного взгляда на них в нем возникало желание.

Адриан глубоко вздохнул и с трудом оторвал от нее взгляд, зная, что если не перестанет изучать ее прелести, то скорее всего просто затащит ее в одну из спален, поднимет юбку и вновь погрузится в нее.

Дойдя до лестницы, Мара остановилась и придержала Адриана.

- Адриан, ты уверен, что не желаешь предварительно переговорить со слугами? Что они подумают, когда увидят меня в таком виде?