Искупление

Некоторое время убийца молча слушал ее. Но, видимо, упоминание о погибших жене и ребенке было ошибкой девочки, потому что, услышав их имена, он снова поднял пистолет… Но тут в слуховом окне за его спиной появился темный силуэт, с размаху набросился сзади, повалив на крышу и выбив из рук оружие. Пистолет пролетел по крыше и шлепнулся куда-то вниз. Тем временем Игорь – а это был именно он – завел руки убийцы назад, защелкнул на его запястьях наручники и вытащил из кобуры свое оружие.

– Лежи тихо! – приказал он.

А по улице уже бежали люди, где-то вдали выла милицейская сирена… Но Стас ничего этого не видел и не слышал. Он подошел к Тане и повторил свой вопрос:

– Скажи, ты простила меня?

И Таня вместо ответа только прижалась к нему, ткнулась лицом в его новое и чистое пальто и заплакала.

Потом, много позже, когда закончится следствие, Стас узнает все подробности этой истории. Узнает, как бывший десантник Виктор Медынцев, лишившись жены и сына, окончательно потерял рассудок и стал одержим идеей отомстить тому, кого, подобно Тане, обвинял в своих несчастьях – владельцу фирмы, которая снесла их дом. В то время оставшиеся в живых жители дома в один голос обвиняли в поджоге владельца фирмы – и эта навязчивая мысль застряла не только в детском сознании Тани, но и в помутившемся от пережитых невзгод разуме Виктора. При всем этом действовал Медынцев со свойственной маньякам сосредоточенностью и разумностью. Действуя через друзей, он смог получить рекомендации и устроиться на работу в охрану «ОСК». Открыв охоту на Шаповалова, он упорно стремился к своей цели. Ему было все равно, что станет с ним самим после убийства. Главное – уничтожить врага. Потом психиатрическая экспертиза сочтет Виктора Медынцева невменяемым и отправит на принудительное лечение… Но все это будет позже, много позже.

Глава 1 Отсчет начат заново. Новый год

Старый дом поскрипывал полусгнившими половицами. В его темных углах кружились тени. Вот тоненькая гимназисточка не сводит влюбленных глаз с неловко обнимающего ее за талию юного кадета; вот, словно бы сошедшая со страниц журнала двадцатых годов, пара – щеголь с завитыми усами и томная дама с декадентской мушкой у виска, означающей верность; вот нескладный солдатик, грудь которого навылет пробила немецкая пуля, танцует с девочкой в строгом грубом платье, обещавшей дождаться, но так и не дождавшейся его с войны…

В самом разгаре призрачный бал. Кружатся невидимые постороннему глазу пары под звуки старого разбитого пианино, а на улице яростными снопами света взрываются многочисленные петарды, стреляют пробки шампанского, раздаются веселые крики, приветствия наступившему году. И каждый верит, что старый год и вправду унесет все плохое и ненужное, а новый – обязательно подарит счастье. Люди верят в это, сколько бы боли и разочарований им не пришлось пережить. Они верят в то, что наступивший год обязательно станет счастливым.

– Чего бы ты хотела сейчас?

Стас и Таня стояли на крыше и смотрели вниз, на карнавал новогодних красок. Это был самый странный и… самый счастливый Новый год в жизни Шаповалова.

– Знаешь, ты будешь смеяться… Я бы хотела, чтобы эта минута никогда не заканчивалась. Чтобы были ты, я и этот дом. – Девочка доверчиво ткнулась ему в руку, и Стас обнял ее, согревая своим теплом.

– Я не стану смеяться. Я сам бы хотел этого. А знаешь, так и будет, – ответил он совершенно серьезно.

– То есть? Можно подумать, ты волшебник! – засмеялась Таня.

– Я и вправду волшебник. Чуть-чуть! – Стас показал пальцами расстояние примерно с горошинку. – Но этого достаточно, чтобы осуществить наши желания. Вот посмотришь!

Это странно, но и девочка, и дом так случайно, так неожиданно вошли в его жизнь и перевернули ее с ног на голову. Нет, это раньше она стояла на голове, а теперь все вдруг заняло свои места – именно так, как должно было быть. Теперь в его жизни наконец-то появился смысл, и Стас впервые за долгие годы четко увидел то, что он должен сделать. Беспечную юность сменила бесполезная занятость делом, которое завещал ему отец, которое он не любил и не принимал как свое. Одну чужую женщину сменяла другая, не менее случайная и далекая от него. Годы шли, как этот медленный тихий снег, без чего-то главного, чему нельзя найти имя, но без чего вся жизнь превращается в бессмысленный бег по кругу.

Эта новогодняя ночь наконец подарила ему то чудо, о котором Стас мечтал так много лет. Чудо – девочка и дом.

– Мне было страшно и было одиноко, – призналась Таня шепотом. – Но теперь мы будем друг у друга, правда?

– Правда, – подтвердил Шаповалов.

Как хорошо, что он не на модной вечеринке среди полузнакомых, зачастую неприятных или просто безразличных ему людей, а здесь, на этой крыше, с этой девочкой.

И подтверждая слова человека, старый вяз натужно, словно страдающий ревматизмом старик, заскрипел. Он-то умел читать в людских сердцах самое-самое важное.

– Не бойся, теперь не пропадем, – шепнул он соседу.

Но тот молчал, щербато улыбаясь всеми своими разбитыми окнами.

* * *