Искупление

Несмотря на то, что солнце ярко светит снаружи, температура в этом большом зале на несколько градусов ниже. Холодом веет от могучих камней, меня пробирает дрожь.

Когда глаза привыкают к тусклому свету из высокого узкого окна, я замечаю огромное мрачное прямоугольное пространство с таким высоким потолком, по меньшей мере как три этажа.

Дальше идет лестница, выполненная из белого камня с замысловатой резьбой. Многочисленные небольшие закрытые двери намекают на лабиринты, таинственные комнаты или даже подземелья. С одной стороны находится массивный почерневший камин, а в центре длинный обеденный стол.

Интересно узнать об истории этого места. Короли и королевы, прекрасные лорды и женщины, наверное, когда-то жили в этом замке. Они любили, беседовали и воевали в этих каменных серых стенах. Они все умерли. Тишина здесь настолько глубокая, что похоже на могилу. Как только мы уедем, она вернется снова.

— Что ты думаешь? — спрашивает Константин. Его голос эхом разносится по залу.

Я поворачиваюсь к нему лицом.

— Ты можешь убить меня здесь и похоронить на болотах, и никто не узнает.

Он хмурится, и едва уловимая неуверенность отражается у него в глазах. Мы смотрим друг на друга, затем отводим глаза. Он напоминает мне мальчика, который показал мне свою тайну, особую часть своей души, а я посмеялась над ней.

— Значит, тебе не нравится? — медленно произносит он.

Я дотрагиваюсь до его руки и серьезно смотрю ему в глаза.

— Нет, мне не нравится. Я просто влюбилась в этом место. — И это правда. Мне нравится, потому что это место его. Это физическое проявление той холодной, скрытой части его самого, до которой я никак не могу добраться.

Между нами внезапно тут же вспыхивают электрические искры.

Стремление к нему настолько сильное, что мне хочется обернуть ноги вокруг его талии и оседлать его прямо здесь. Выругавшись, он бросает наши сумки на пол, отчего раздается грохот, и крепко обнимает меня. Его рот опускается на мои губы, язык устремляется в мой рот. Я трусь об него бедрами и чувствую, каким жестким он стал. Запускаю руки ему под рубашку, наслаждаясь гладкой, мускулистой широкой спиной.

Целуя, он отрывает меня от пола и несет вверх по каменной лестнице в сторону зала, в котором все стены увешаны выцветшими древними гобеленами. Здесь имеется огромная занавешенная балдахином кровать в углу. Его шаги громко стучат по деревянному полу. Он бросает меня на кровать, я слегка подпрыгиваю на матрасе. Он достает презерватив из кармана. Не отводя от меня глаз, расстегивает джинсы и спускает их вниз по бедрам.

— Снимай трусики и вставай на четвереньки, — приказывает он.

Как будто этот мужчина наложил на меня сексуальное заклятье. Я не могу ему отказать. Я снимаю свои мокрые трусики.

— Подними юбку и свою задницу, покажи мне свою прелестную киску. Я, бл*дь, мечтал об этом день и ночь, — глухо говорит он. Я слышу, как он разрывает фольгу презерватива, пока я задираю платье на талию, выставляя свою задницу ему на показ. Мне нравится мысль, что он хочет мою киску. Никто никогда не заставлял меня чувствовать себя настолько сексуальной и желанной.

— Положи голову набок на кровать. Сегодня я помечу тебя. Везде. Твою киску, твой рот, твою задницу. Все это будет моим. Ты будешь принимать мой член каждый раз, как только я буду становиться жестким.

С задницей, торчащей вверх, я слишком открыта для него. Выказываю свою жажду.

— Посмотри на свою маленькую киску. Она чертовски мокрая и хочет мой член, даже начинает пульсировать.

Я чувствую, как жар окутывают мою шею, какой бесстыдной я стала с ним.

— Рейвен, — шипит он.

— Да.

— Ты все дашь мне, не так ли?

— Да. Да, все. Это все твое.

19 Константин

Мой жесткий член стоит прямо вверх и дергается от голода, а яйца отяжелели от потребности. Последние два дня умышленного голодания были адом. Раскатываю презерватив и единственная мысль, которая крутится у меня — я хочу войти в нее без защиты. Я протягиваю руку и развожу ее бедра.

Я хочу, чтобы ее плоть была наружу.

Она такая розовая и мокрая.

Я протягиваю руку и облизываю мед с ее киски вдоль складок. Ее сладкий запах наполняет мои ноздри, я толкаю язык в ее вход. Кажется, она сходит с ума от моего языка. В предвкушении произносит мое имя. Я поднимаю голову и наблюдаю, как из нее вытекает более густая, сладкая жидкость. Тут же я подставляю язык, слизывая ее.

Она с нетерпением толкается ко мне назад.

У меня вызывают улыбку ее действия, приятно узнать, что она хочет мой член внутри себя так же, как и я. Я медленно проскальзываю пальцем внутрь, наслаждаясь жаром и тугой киской. Ее киска засасывает мой палец и сжимается вокруг него, когда я пытаюсь его вытащить. Смазанный ее соками палец я опускаю на анус ее милой задницы, и она тут же попрыгивает на месте.

— Расслабься, — говорю я, смазывая анус ее соками.

Не сейчас, но сегодня, я тоже овладею ее задницей.

Эта мысль почти заставляет меня кончить, поэтому я хватаю ее за бедра и вхожу в нее. Она кричит от шока, стуча кулаками по одеялу, беспомощно сжимая его.