Искажение

В битком набитой пригородной электричке я опять задумался над тем, что творю. Эйфория от принятого решения сошла на нет, сожаления и страхи больше не терзали — а вот сомнения в адекватности собственных действий появились. Ведь вломившись в холд Перевозчиков тем или иным способом я могу нарваться на патруль, охрану или там “таможню”. А ведь у меня сейчас нет шарма — только относительно слабая способность охлаждать, ещё и урезанная по сравнению с тем, что может сама юки-онна. Но отступить? Нет и нет. Риск великоват, но если подумать — сколько раз я рисковал в детстве? Пусть неосознанно. Но получил бы я то, что получил, без этих рисков? Нет. Другое дело, что сознательно идя на риск, нужно загодя озаботится минимизацией возможного ущерба в случае неудачи. Да и в случае, гм, удачи — тоже.

— Папа, привет! — я постарался говорить самым беззаботным голосом, на который был способен. — Я тут еду с подр… с друзьями из универа на дачу на выходные!

Вранье, но… сказать правду точно не стоит и пытаться. С другой стороны, то, на что я сделал намёк, все равно уже случилось… блин.

— Рад за тебя, — с отчетливым смешком ответил мне отец. — Но ты знаешь, мама будет не в восторге от того, что ты её не предупредил заранее. Она, знаешь ли, надеялась тебя завтра увидеть…

— Вот потому я и звоню тебе. — голосом выделил последнее слово я.

— То есть ты хочешь, чтобы я вместо тебя принял штормовой шквал? — совсем уже развеселился батя. — Но твой план содержит существенный изъян — позвонить ей никто тебе не мешает.

— Ну видишь ли, пап, дача под Загорском, — я специально ввернул старое название города, под которым его должен был помнить родившийся и проживший детство в СССР родитель. А то начнёт напрягаться — Сергиев Посад какой-то… — Там сотовые, бывает, плохо ловят…

— Ну конечно, я так и думал, — хихикнул собеседник, но потом, видимо, решил выдать Совет Настоящего Отца молодому отпрыску. — Смотри, сам не поймай… что-нибудь… на свою удочку.

— Пап, я медик, если что, — напомнил я. — Практические работы всегда в перчатках… резиновых.

— Ну тогда я за тебя совершенно спокоен, — с хохотом уверили меня с того конца линии.

Ладно, здесь соломки подстелил, теперь второй стог.

— Да? — голос с того конца трубки был таким хриплым, что я вздрогнул и вместо заготовленного приветствия с внутренним содроганием спросил “ты как?”

— Живая… вроде, — Инга прокашлялась.

— Вроде?!

— Ну, кажется без синяков обошлось, — ещё более неуверенно призналась девушка.

— Тебя надо спасать? — без обиняков поинтересовался я. Если что — запас по времени у меня ещё есть — в конце концов “день открытых дверей” в Карасу Тенгу именно что “день”.

— Что? А, нет. Я дома. Всё в порядке. Просто подралась.

— С Настей? — я припомнил, что девушки уезжали вместе.

— С Настей, — подтвердила мои худшие опасения одногруппница.

— Б…! — проклятье, надо было самому рассадить их по разным такси!

— А, не. Ты не так понял, — поняла мои мысли по одному экспрессивному слову девушка. — Мы вместе подрались. Отп… побили охранника из ночного клуба.

— Что?! — мне показалось, что я ослышался.

— А чё он такой? Ну, в плохом смысле слова.

— И вы напинали охраннику? — представить хрупкую невысокую красавицу, фанатку сложных причесок и идеального макияжа, лезущую на двухметрового “шкафчика”, каких обычно берут в вышибалы, моё воображение напрочь отказывалось.

— Ага. А потом еще и от ментов сбежали, — добила меня Инга.

— … — слов не было. — Ну… всё хорошо, что хорошо кончается, да?

— Ага, — одногруппница на том конце трубки помолчала, и вдруг выдала: — Спасибо тебе, Дима.

— За что? — уж думал, после таких откровений меня ничем не удивить, но красотка смогла.

— За день рождения. И… за то, что раньше. За поддержку. Мы, вроде, теперь помирились… как-то, — уже другим голосом призналась собеседница. — Не как раньше, но… Может, так и лучше. И это благодаря тебе.

— Мне? День рождения Ленкин был, — напомнил я.

— Без тебя мы просто не собрались бы, — отмахнулась Инга. — Ты вообще для нас, если вспомнить, очень много чего сделал. Для нас всех.

— Мелочи… — я даже не знал, как отреагировать на такую внезапную похвалу.

— Не мелочи, — я почти увидел, как одногруппница упрямо качает головой… и хватается за виски — потому что нельзя безнаказанно столько пить и куролесить. Хотя, видимо, иногда по-другому никак. — Не думай, что только я оценила, Настя тоже. И Алёна. Даже Макс.

— Вот уж кто точно нет, — фыркнул я. Слышала бы она, что Сумских вчера нёс… впрочем, я тоже наговорил ему от души.

— Оценил, оценил. Ещё увидишь, что я права, — слишком уверенно для человека, который вчера перебрал, заявила Инга, а потом и вовсе меня огорошила: — Ты — хороший человек.

— Да? — Вот уж не ожидал подобного признания.

— Да. Знаешь, как отличить хорошего человека от плохого? — спросила меня собеседница, и тут же сама ответила: — Хороший человек, когда кому-то помогает, исправляет то, что до этого было плохо.

— А плохой? — машинально переспросил я, пытаясь переварить услышанное.