Искажение

Ремешки, бусинки, ещё что-то трудно опознаваемое и, кажется, человеческие волосы трёх цветов, переплетённые тонкой косичкой. Типичная поделка шамана, за которую отдельные ценители готовы сотни тысяч рублей отвалить. Нгобе единственная из нас работает, так сказать, по изначальной специальности. Между прочим, из “Лумумбы” её тоже однажды чуть не турнули — за исполненный заказ куклы Вуду на декана. Говорят, шуму было в узких кругах — и не хочешь, сам в духов поверишь.

Конкретно вот эта фенечка — защитный амулет. Не артефакт, именно амулет — шаманизм ведь не магия, нет. Есть у него специальное название, так и не смог запомнить — этакий маяк для женских чар. Я уже получал такие штучки перед важными по мнению африканки жизненными моментами: когда шёл устраиваться лаборантом в фармакологическую лабораторию, потом перед стажировкой в больнице. Везде, что характерно, справился успешно — хотя на козырное место в лабе по правде не рассчитывал совсем: не провизор я и не биолог, а там именно они по большому счёту в лаборанты нужны. Странно, что Иге решила сплести мне “щит” именно сейчас…

— Армия — война, даже в мирное время, — “объяснила” мне девушка. — А война не бывает понарошку, нет. Нужна вся удача и вся мудрость, какие только есть, даже если всего на три дня.

Ну ладно. Не дурак же я отказываться от халявной удачи и мудрости? Так, время. Ух, как раз куртка “проглаженная” остыла.

***

Про две недели Нгобе не с потолка упомянула: именно настолько на “летние сборы” загребли студентов, обучающихся на военных кафедрах, или по-современному, “центрах военной подготовки при вузах”. По слухам, будущих офицеров ждали армейские палатки, двухярусные нары и ледяная вода, а так же марш-броски в полной выкладке до попадания в норматив и повторение матчасти вдали от цивилизации. Неудивительно, что все парни, кому предложили принять участие в “медицинском экспериментальном обследовании”, ухватились за предложение руками и ногами: три дня вместо четырнадцати и в госпитале! Туманное обещание получить “особое специальное приглашение”, если наши параметры здоровья окажутся в рамках каких-то там секретных нормативов все пропустили мимо ушей: три дня — и СВОБОДА!

Разумеется, армейская организация дел и в этот раз показала себя во всей красе: сначала пришлось час на солнцепёке перед главным корпусом универа ждать “Газель-баргузин” зелёного цвета с чёрными номерами, потом ещё час трястись по Москве и дышать выхлопными газами, чтобы в конце концов быть пересаженными в тентованный военный камаз на территории какой-то ВЧ практически в центре столицы. Камазы, забитые такими же неудачниками, как мы, тоже постояли вволю на самом пекле — а потом колонной принялись выбираться из города… в том же самом направлении, с которого мы сюда приехали на микроавтобусе!

В итоге нас возили ещё часа три — если бы не длинные летние дни, на место колонна прибыла бы затемно. А так даже осмотреть из кузова немного смог этот странный “госпиталь”: создавалось полное впечатление, что большую часть строений возвели на скорую руку: ангары какие-то, кубы и параллепипеды домов без единого окна, обшитые самыми дешёвыми пластиковыми панелями, и несколько нормальных капитальных корпусов выглядывали из-за деревьев где-то в отдалении.

Отчаявшись построить студентов хоть в какое-то более-менее приличное подобие строя, офицер повёл нас заселяться… в армейские палатки, чтоб их! Ну, хоть покормили после — кстати, во вполне нормальной столовой, выглядящей даже получше чем наша, студенческая, в универе. Потом “удобства” (именно так, в кавычках) с холодной водой (лето же!) и отбой. И набирающий в темноте силу звук “Дззз!” мириадов комариных крыльев!

Положа руку на сердце, к “тяготам и невзгодам”, которые, согласно уставу, нужно было “стойко сносить”, можно было отнести лишь элитных подмосковных комаров (хоботком пробивают солдатское одеяло, нательное бельё и кожу студента!) и холодный душ. Ну и что мобильники на вечернем построении отобрали — а так тут, пожалуй, получше чем в летнем детском лагере. Кормёжка уж точно получше. Сиди себе, жди вызова от очередного врача — в арочных ангарах, оказывается, смонтировали полноценные медкабинеты — и отдыхай. Потому что в следующий раз удастся полноценно повалять дурака только после первого сентября. Лето? Каникулы? Хрен вам. Работа!

Если бы не сборы, я бы уже сейчас мотался по фармакологической лаборатории в шапочке, халате, очках и перчатках. Или, того хуже — послали бы на сбор материала с контрольных групп, и хорошо если не в педиатрическое отделение. Взять кровь у тридцати-сорока восьмилеток, кашляющих, хныкающих, зовущих маму — что может быть хуже? Те же восьмилетки с потухшими глазами и налысо обритые с диагнозом “лейкемия”. Спасает только одно: лично ты не знаешь, кому тут дают настоящее экспериментальное лекарство, а кому, для контроля, плацебо… И так по двенадцать часов каждый день.