Искатели странного

— Конечно, из четырех сеансов связи только в одном нам удалось поговорить лично со Стабульским, в трех других — с его киберсекретарем. А ты уже пытаешься делать из этого какие-то выводы!

— И все же, когда спутник проходил над нами, Шарль снизошел до беседы. Когда спутник был с той стороны Земли, он объяснялся с нами через секретаря. То же самое повторилось, когда спутник был над головой, но мы скрылись в камеру…

— Вы все четыре раза говорили с кибером, — раздался мерный глубокий голос робота. Беккер с Гарднером оторопело уставились на него.

— Не может быть! — вырвалось у Гарднера.

— Так было, — торжественно подтвердил Урал. — Я записал все разговоры. Пожалуйста, посмотрите!

В глубоком молчании просмотрели они запись всех видеосеансов. Когда на экране появился киберсекретарь, Гарднер вскочил и изумленно пробормотал:

— Но ведь был же профессор! Я же видел его своими глазами! Я же разговаривал с ним!

Беккер, блестя глазами, весело заявил:

— Поль, похоже, и ты сподобился! Ведь это не что иное, как один из тех самых призраков, о которых мы с тобой все время говорим!

— Можно подумать, что тебе теперь все ясно! — огрызнулся Гарднер.

— Если ты возьмешь на себя труд чуть-чуть подумать, то ясно станет и тебе! — парировал Беккер. — Ведь это самая настоящая наведенная галлюцинация. Причем наведенная именно со спутника! Когда спутника нет над нами или мы находимся в экранированной камере, психовоздействие на наш мозг исключено — и мы видим то, что есть. Как только мы поднялись наверх и спутник оказался над нашим полушарием, нам тут же дали ментообраз профессора.

— Но зачем? — вырвалось у Гарднера.

— Кто знает? — пожал плечами Беккер. — Скорее всего с целью прозондировать мозг. Я бы не удивился, если бы одновременно попытались нас ввести в состояние гипноза и внушить нам что-нибудь такое… В общем, как тем двумстам восемнадцати…

— И ты так спокойно об этом говоришь? — взорвался Гарднер. — А может быть, нам уже вложили программу, и мы с тобой вот-вот выкинемся с десятого этажа, или застрелимся, или вообще!..

— Ну, во-первых, у нас здесь десятого этажа нет, — резонно возразил Беккер. — А во-вторых, я принял на этот счет кое-какие меры. Так, на всякий случай, — тогда я только подозревал что-то в этом роде. Урал, мы с Гарднером не впадали… в каталептическое состояние во время сеанса связи?

— Нет… — начал было отвечать робот, но Гарднер перебил его, буркнув:

— Нашел, кого спрашивать! Да он и слова-то такого не знает!

— Знаю, — с достоинством возразил робот. — А вы в каталептическое состояние не впали потому, что я этому помешал.

— Ты? — удивился и Беккер. — Но как?

— Во время того сеанса, когда вам показалось, что вы разговаривали с профессором, экран начал пульсировать. Частота пульсаций была близкой к частоте альфа-ритмов мозга, поэтому я принял решение сгладить пульсации. Вы видели исправленное мною изображение и ничего не заметили.

— Ты всегда корректируешь изображение? — с сарказмом поинтересовался Гарднер.

— Нет, только в этом случае. Я знал о возможных последствиях. В космических рейсах случалось похожее — пульсирующая лампа или экран навязывали свою частоту альфа-ритмам мозга, и наступало глубокое торможение, схожее с гипнозом. Это приводило к аварии. Мне, как охранному роботу, вложена информация о подобных случаях. Кроме того, Беккер предупреждал меня о возможности наступления у него торможения и просил препятствовать этому. Я выполнил его просьбу.

— Нет, Беккер, где ты его нашел? — с искренним восхищением произнес Гарднер. — Только не говори, что его одолжили тебе твои приятели из космофлота. По-моему, его делали на заказ, и специально для этого случая!

— Но Беккер сказал правду, — возмущенно ответил вместо него робот. — Меня ему одолжили, хотя я и не вещь. Мне поручили охранять Беккера, так будет правильнее сказать.

— Ну что ж, Беккер, ты был прав, — перешел от веселья к серьезному тону Гарднер. — Вот у нас есть и еще одно звено в нашей цепочке. Теперь мы не только убедились, что применялось направленное психовоздействие, но знаем, как осуществлялось отсроченное внушение. Достаточно привести человека в гипнотическое состояние и внушить ему, что во время прогулки он увидит под обрывом не скалы, а тонущего ребенка, как человек в тот же день бросится на камни и разобьется, поражая всех очевидной бессмысленностью поступка…

— Поль, — тихо сказал Беккер, — Поль, надо лететь туда…

— Мы это обдумаем, — бодро отозвался Гарднер. — Мы это вместе обдумаем, и все решим. Вот получим дополнительную информацию — о спутнике, о тех, кто там в последнее время бывал…

— Поль, а тебе не страшно еще откладывать? Ведь в этой продуманной, отработанной и безотказной системе есть что-то нечеловеческое. Поль, ты не можешь запретить мне лететь туда!

— Совсем помешались вы с Боучеком! — выкрикнул Гарднер. — Всюду вам что-то нечеловеческое чудится! Ну ты сам подумай: как я тебя туда отпущу? После того, что мы узнали? Да уничтожить этот спутник — и дело с концом!