Искатель приключений

Жак вынул из своего кожаного пояса два письма средней величины и подал их барину. Рауль взял и распечатал одно за другим. В первом заключались только следующие латинские слова: «Legi. – Bene.»

Эта лаконическая записка была подписана буквами Ф. и О.

Латинские слова значили: Читал. – Хорошо.

Буквы Ф. и О. были начальными буквами имени регента: Филипп Орлеанский.

– Что сказал тебе регент? – спросил Рауль.

– Он много расспрашивал меня о вас и очень сожалел о случившемся с вами несчастье.

– Ты добрался до него без труда?

– Да. По вашим указаниям, я обратился к камердинеру Максиму, и все двери Пале-Рояля отворились перед перстнем, который вы мне дали.

Рауль распечатал второе письмо; оно было подробнее первого.

«Любезный кавалер! – писал маркиз де Тианж, – я получил дьявольские бумаги, которые вы послали мне, и очень рад их содержанию; только жалуюсь на посланного, которого вы выбрали. Это негодяй самой непроницаемой скромности: невозможно было выпытать у него ни одного слова. Я предполагал, что какая-нибудь важная причина помешала вам самому приехать ко мне, и, любопытствуя узнать эту причину, я употребил все силы, чтобы допытаться от вашего таинственного комиссионера, в чем дело… Но, кажется, было бы легче заставить разговориться статую! Однако в каком бы месте вы ни находились, я все-таки желаю, чтобы фортуна вам улыбалась.

Вы очень меня обяжете, если пришлете мне сто тысяч экю, в которых я очень нуждаюсь. Вполне полагаюсь на вас. Зато, любезный кавалер, прошу вас считать меня в числе самых преданных ваших друзей.

Маркиз де Т…»

Рауль разорвал оба эти письма на бесчисленное множество крошечных кусочков, которые разбросал вокруг своей кровати.

XIX. Отъезд

– Жак, – сказал он потом, – ступай к мадемуазель Жанне и попроси у нее для меня перо, чернил и бумагу.

Слуга тотчас повиновался и через минуту принес все требуемое.

– Пиши под мою диктовку, – продолжал кавалер.

Жак с замешательством почесал себе ухо.

– Я пишу почти так же, как написала бы муха, которая, упав в чернильницу, вздумала бы прогуляться по бумаге…

– Не страшно, – отвечал Рауль, – только бы можно было разобрать; этого достаточно. Притом то, что я тебе продиктую, очень коротко.

Жак поспешил повиноваться своему барину.

– Ты готов? – спросил Рауль.

– Готов, – отвечал слуга.

Рауль продиктовал следующее:

«Перешлите как можно скорее, в отель улицы Св. Доминика сто тысяч экю, золотом. Шкатулка, в которую вы положите золото, должна быть послана в Париж за печатью Пале-Рояля».

– Это все, – сказал Рауль.

– Подписи не будет? – спросил Жак.

– Нет, не нужно… Регент возвратил тебе перстень, который ты передал ему?

– Возвратил, вот он.

– Возьми в черепаховой шкатулке палочку сургуча и зажги свечу.

– Готово…

– Теперь приложи печать этим перстнем, внизу письма вместо подписи, сложи письмо и напиши адрес так:

«Господину Жоржу Вильсону, управителю. В Замок Бом, через Сен-Жермен».

Рауль рассмотрел надпись, велел запечатать письмо гладкой печатью и потом спросил:

– Каким образом ты приехал из Парижа?

– Верхом.

– Где твоя лошадь?

– Привязана у двери…

– Садись на нее и скачи галопом в Сен-Жермен; там отдай на почту это письмо.

– А потом?

– Потом возвращайся сюда, ты будешь мне нужен.

Слуга вышел, и Жанна, подстерегавшая конец разговора, тотчас же вошла в комнату.

– Мое возлюбленное дитя, – сказал ей Рауль, – поговорим о будущем… Позвольте мне рассказать вам о своих планах.

– Вы знаете, – отвечала Жанна, – что ваша воля будет моей волей, а ваши желания моими…

– Нет, – возразил кавалер. – Напротив, я хочу советоваться с вами обо всем и желаю, чтобы ваши ответы на мои вопросы всегда были истинным выражением ваших мыслей…

– Я буду поступать по вашим желаниям, – отвечала девушка.

– Итак, Жанна, скажите мне прежде всего, дорожите ли вы этим домом?

– Я провела здесь единственные счастливые дни моей жизни, дни моего детства… Я здесь выросла… Мать моя здесь умерла…

– Значит, вы дорожите им, не правда ли?..

– Да.

– Позвольте же мне предложить вам этот дом как свадебный подарок. Я выкуплю его у вашего кредитора, которому он принадлежит…

– Я приму этот подарок с величайшей радостью.

– Теперь скажите мне, когда вы хотите назначить день нашей свадьбы?..

Жанна очень покраснела, потупила глаза и отвечала голосом едва внятным следующие слова, которые Рауль скорее угадал, нежели услыхал:

– Я желаю, чтобы это было скоро…

Рауль взял руку молодой девушки и поднес ее к своим губам; это еще более увеличило краску и замешательство Жанны.

– Мы не можем венчаться здесь, – продолжал Рауль. – Не против ли вы, милое дитя, если наша свадьба будет отпразднована в Париже?..

– Да, – отвечала Жанна.

– Вы, конечно, поймете, что я не могу оставить вас в этом доме на то время, которое будет необходимо для нужных формальностей. Согласитесь ли вы ехать со мной?

– Да.

– Мне не нужно повторять вам, что вы для меня священны, и что до тех пор, пока Господь не благословит нашего союза рукой одного из своих служителей, я буду уважать мою жену, как сестру…

– Рауль, – прошептала Жанна, – я верю вам, как брату…