Искатель. Наблюдатель

Эта мысль очень угнетала Лиз. Она до сих пор вспоминала время, когда им с Марией было по восемь лет. Ночуя друг у дружки, они доставали Барби и Кена, одевали их в красивые наряды и играли в «выпускной».

В один из таких вечеров Лиз позвала папу и спросила, можно ли ей будет не спать до двенадцати в день выпускного. Ничего глупого в том, чтобы просить разрешения на десять лет вперед, она не видела. Отец притворился, что очень серьезно обдумывает просьбу, и наконец согласился.

— А после школы? — гнула свое Мария. — Что будет в колледже? Как ты собираешься жить дальше? Всю оставшуюся жизнь будешь сохнуть по Максу?

Сердце Лиз екнуло. Мария говорила дельно. Она вдруг поняла, что думает о Максе каждую минуту, а это уже какая-то навязчивая идея.

Мария взяла ее под локоть и прошептала:

— Надо с чего-то начинать. Можно потренироваться вон на том парне. Как думаешь?

И Мария показала в дальний конец коридора.

Лиз подняла голову и увидела возле шкафчиков Джерри Чифарелли. На общем плане школы Джерри был одним из массовки, всегда находился где-то позади. Вроде симпатичный, умный. Вроде… всем хорош, но ничего особенного.

— Давай, — подтолкнула Мария. — Он запал на тебя еще тогда, когда ты переплюнула его успехи в финале научной выставки, будучи малолеткой.

— Девятиклассницей, — автоматом поправила ее Лиз. — Что у тебя за словечки?

И она еще раз украдкой взглянула на Джерри.

— Иди, поговори с ним хотя бы, — толкнула ее Мария.

Макс дал ясно понять, что вместе они никогда не будут. Можно и дальше лить слезы, а можно продолжать жить.

— Ну, ладно. Буду жить дальше, — пробормотала Лиз и улыбнулась Марии. — Я тебе потом позвоню.

По лицу Марии расползлась довольная улыбка.

— Буду ждать. Хочу знать все в подробностях.

Лиз спокойно подошла к Джерри. Ей никогда не было так спокойно рядом с Максом. Не то чтобы с Максом она нервничала, нет, рядом с ним она чувствовала себя так, будто только что помылась, используя ершик.

«Прям реклама какая-то, — подумала Лиз. — Помойтесь ершиком, и вы найдете свою любовь».

Любовь. В том-то вся и загвоздка. Она любила Макса, и от этого все остальные парни были для нее из разряда «вроде».

«Поздно, — сказала себе Лиз. — Бежать некуда».

Она тронула Джерри за плечо:

— Эта контрольная по биологии — просто кошмар. До сих пор не верю, что все закончилось.

— Да уж, — согласился парень. — Я до трех часов не спал, готовился к французскому. Биологию почти не открывал, а тут бац — контрольная.

— У меня есть подруга, Мария, так вот, она всегда советует в такие чудовищные дни пить персиковый смузи. По ее словам, персики то ли выводят токсины, то ли их запах оказывает успокаивающее действие. Точно не помню.

«По-моему, неплохо, и намек не столь очевиден, — подумала Лиз. — Только понятен ли он ему?»

Джерри забросил рюкзак за плечи и спросил:

— Не хочешь пойти выпить по стаканчику?

— С удовольствием, — обрадовалась Лиз. — В торговом центре есть неплохое местечко.

— Идем, — улыбнулся ей Джерри.

«Мария бы мной гордилась», — думала Лиз, выходя на парковку.

— Вон моя машина, — показал Джерри на ярко-желтый «Битл», припаркованный рядом с джипом Макса.

«Ирония судьбы, однако», — подумала Лиз и внимательно изучила джип. Внутри сидел Макс и пристально смотрел на нее. Их глаза встретились, и он тут же отвернулся, но она успела понять, как больно ему было в эту минуту.

Бедняга Макс. Ей хотелось подбежать к нему и извиниться за все. Но было поздно. Лиз хотела быть с ним, и он это знал, но решил оттолкнуть.

Теперь ему придется жить с этим. Им обоим придется.

Глава 4

— Кевин, ты дома? — позвала Мария.

Младший брат не ответил. Маму она звать не стала. Ее никогда не было дома: то работа, то свидание. Возможно, когда Марии будет 35, она привыкнет к утренним отсутствиям своей матери. А к 50-ти, может быть, свыкнется с мыслью, что родители развелись.

Мария вошла в спальню и увидела на кровати сложенный лист бумаги. Она уселась, разгладила записку и прочитала:

«Дорогая Мария,

После работы иду ужинать с друзьями. Я позаимствовала твой черный свитер. Мы уже носим один размер. Забавно, правда? Будь хорошей девочкой и свари для себя и К. спагетти. Огромное спасибо.

Люблю тебя,

мама».

Ее черный свитер. Свитер, который сел настолько, что годился только для дома. Свитер, который оголял живот. Простите, конечно, но в «ужин с друзьями» верится с трудом. По такому поводу никто такой свитер не наденет. Мама наверняка отправилась к одному из своих друзей мужского пола.

«Чтобы я еще раз надела этот свитер, — подумала Мария. — Ни за что! Буду им пыль протирать. Не могу поверить, что она надела его на свидание. О каких свиданиях вообще может идти речь!»