Искатель

Мы покидаем этот мир навсегда и собираемся отправиться так далеко, что сам Бог не сумеет нас найти.

Приписывается Гарри Уильямсу (слова, сказанные им перед отлетом марголиан с Земли)

Я сфотографировала белую рубашку, чтобы показать ее Алексу.

– Думаешь, настоящая? – спросил он.

– Трудно сказать вот так сразу. Но у Делии не было никаких причин для того, чтобы лгать.

– Пожалуй. – Алекс не сдержал улыбки, от которой стало светлее во всей комнате. – Чейз, с трудом могу поверить, но корабль там действительно есть.

– Жаль, что у нас нет дисков Уэскоттов.

– Тетя в самом деле их выбросила?

– Так говорит Делия.

– Ты с ней разговаривала? С тетей?

– Нет. Решила, что нет смысла.

– Поговори. Может, что-то у нее осталось. Может, она знает, куда девались вещи. Может, нам еще удастся их найти.

– Безнадежно, Алекс.

Но я все же позвонила. Делия дала мне код тети. Тетя поинтересовалась, в своем ли я уме.

– Я выкинула их на помойку тридцать лет назад, – сказала она.

Первые серьезные попытки колонизации других планет были предприняты за двести лет до полетов «Искателя» и «Бремерхафена». Судя по учебникам истории, первопроходцев гнала в путь вовсе не безысходность: ими двигали жажда приключений и желание бежать от цивилизации, от своего монотонного и часто опасного существования. Надеясь сколотить состояние на дальних рубежах, они отправлялись к Сириусу, Грумбриджу, Эпсилону Эридана и Шестьдесят первой Лебедя.

Во времена первых межзвездных полетов требовались месяцы, чтобы преодолеть относительно небольшие расстояния до ближайших звезд. И все же к ним полетели тысячи людей, взяв с собой семьи, чтобы поселиться на планетах, которые считались пригодными для жизни.

Но ни одна из этих первых попыток не увенчалась успехом.

Колонии, в теории самодостаточные, столкнулись с множеством трудностей – погодными циклами, вирусами, неурожаями – и не смогли преодолеть их. Технологическая помощь с родной планеты, сперва постоянная, стала поступать от случая к случаю и наконец прекратилась совсем.

Выжившие вернулись домой.

Прежде чем первая земная колония добилась процветания, прошла тысяча лет. И восемь столетий – после попытки марголиан.

«Искатель» был спроектирован именно тогда, на волне безудержного энтузиазма, и предназначался для доставки целых человеческих сообществ на планеты-колонии. Его капитаном во время марголианской миссии была Тайя Коринда: некогда она пилотировала «Лапьер», корабль, обнаруживший пригодную для жизни планету в системе Антареса. Первый помощник Коринды, Абрахам Фолкнер, ранее был политиком, но затем понял, к чему все идет, и сменил занятие – чтобы в случае чего убраться подальше, если верить легенде.

Я нашла голограммы Коринды и Фолкнера. Когда я показала их Алексу, он заметил, что Коринда похожа на меня. Она действительно выглядела весьма привлекательно, так что я восприняла слова Алекса как неуклюжий комплимент. Он прекрасно ладит с клиентами, но в общении со мной у него почему-то всегда возникают проблемы.

Фолкнер, похоже, был сам себе на уме – рослый, мускулистый, широкоплечий, явно привыкший командовать. Выглядел он лет на сорок. Мужчина, которого стоит воспринимать всерьез.

– Но нам хотелось бы поговорить с самим Гарри, – сказал Алекс. – Именно он был душой и сердцем марголиан.

В те времена аватаров еще не существовало, но Джейкоб составил аватар Уильямса на основании того, что было о нем известно. Сведения, правда, могли оказаться не вполне точными – но с аватарами всегда так.

– Слишком мало данных, – пожаловался Джейкоб. – К тому же достоверность информации об Уильямсе оставляет желать лучшего.

– И все же постарайся, – сказал Алекс.

– Это займет несколько минут. Мне нужно составить субъективное мнение.

– Хорошо. Дай знать, когда будешь готов.

В то утро Алекс выглядел рассеянным. Дожидаясь ответа Джейкоба, он бродил по дому, расставляя стулья и поправляя занавески. Остановившись перед одним из книжных шкафов, он уставился на корешки томов.

– С тобой все в порядке, Алекс? – спросила я.

– Конечно.

Подойдя к окну, он уставился на красноватое, затянутое облаками небо.

– Ты думаешь про диски?

– Да. Эта идиотка их выкинула.

– Это не ее вина, – сказала я. – Она не могла ничего знать.

Алекс кивнул:

– К счастью, она не выбросила рубашку.

– Думаешь, – спросила я, – колония могла выжить? И до сих пор где-то существует?

– Марголиане? Девять тысяч лет спустя? – Он тоскливо вздохнул. – Я был бы рад узнать, что это так. Но увы. Никаких шансов.

Глупый вопрос. Если они выжили, то почему за все это время никто о них не слышал?

– Если они все же существуют, то, возможно, просто не хотят быть обнаруженными.

– Если бы да кабы… – проговорил Алекс.

– Будь я автором романа, – сказала я, – я бы написала, что они подстроили землетрясение, погубившее Уэскоттов и положившее конец их поискам.

– А зачем им хранить в тайне свое существование?

– С их точки зрения, мы – варвары.