Искатель. 1992. Выпуск №2

Эти четыре дня до приезда Кэти и Джона оказались последними хорошими днями в моей жизни. Но, и зная об этом, я не смог бы насладиться ими больше. Я не думал о будущем, а просто по-кретински не сомневался, что все будет прекрасно. Это состояние эйфории не могло, конечно, длиться долго, Я послал родителям открытку, в лотерею выиграл двести песо, усердно загорал, занимался испанским и ждал звонка от своих хозяев.

В полдень в пятницу я встретил Джона и Кати в аэропорту. С ними прилетели двое мужчин — Август Зоннингер и Фрэнк Рейс. Крепкий, лысый, маленький Август оказался властным и осторожным человеком. В усыпанном перхотью берете, «бермудах», индейских сандалиях и спортивной рубашке с изображением пылающей рыбы он все время щелкал пальцами, когда ему было что-то нужно. Сразу стало ясно, что он главный. Остальные обращались с ним, как с королем. Фрэнк Рейс, высокий вялый мужчина, напоминал аиста. Он был одет в хлопчатобумажный костюм, к которому был со вкусом подобран галстук. Рейс разговаривал с небольшим английским акцентом и, судя по всему, пытался создать впечатление, что все это гротескная игра и он участвует в ней ради развлечения. Фрэнк был почти смешон. Кэти вела себя с ними, как девчонка. Это ей, по-моему, не шло. Большим сюрпризом для меня оказался Джон Пинелли. Это большое мягкое розово-белое существо пробудилось к жизни. Впервые я почувствовал его интеллект, быстрый, восприимчивый, способный к фантазии.

Они были настолько переполнены планами, что едва понимали что находятся в Акапулько.

Август Зоннингер и Фрэнк Рейс остались до следующего вторника, когда я отвез их и Джона Пинелли обратно в аэропорт. По-моему, Розалинда не ожидала таких гостей. Она любила порядок, а они не нарушали никакое расписание. Дом им, кажется, не понравился. Они бесконечно говорили о делах и ругались по мелочам,

Я узнал, что Кэти и Джон все еще лишь холодно вежливы по отношению друг к другу. Из их споров понял, что Джон продал долю в телешоу и вступил в другое дело.

Они привезли с собой пачку сценариев и позвали меня в большую гостиную в субботу вечером.

Фрэнк Peйс встретил меня на террасе. Он усадил меня и дал сценарий У него и Кэти; тоже было по экземпляру. Зоннинтер сидел и ухмылялся.

— Пожалуйста, прочитайте слова Вильсона, старина, сказал мне Рейс, показав, откуда читать.

— Я ничего не знаю о…

— Просто читайте, старина.

Я чувствовал себя по-дурацки и стал читать так, как, по-моему, должен был говорить этот Вильсон.

Вмешался Зоннингер.

— Эй, вы!

— Да?

— Это не конкурс чтецов-декламаторов, — сказал он с легким европейским акцентом, — и не актерский показ. Просто читайте, пожалуйста, и больше ничего.

Я пожал плечами и дочитал до конца, словно читал экономический отчет. Они получили то, что хотели. Фрэнк Рейс и я прочитали наши роли деревянными голосами. Кэти читала с чувством. Мне показалось, что она сделала это превосходно. Но сценарий, по-моему, был ужасным. Там было полно претенциозных поэтических выражений. Репетиция продолжалась до трех утра. Они ужасно ссорились, орали друг на друга и делали пометки в сценарии. Я не мог понять, как они переработали его. Если эта вещь окажется первым фильмом «Сьерра Продакшн», то акции киностудии не следовало бы покупать.

Второй раз на меня немного обратили внимание в понедельник около одиннадцати. Я купался и загорал на плите, когда Фрэнк Рейс осторожно спустился на пляж. Свое бледное узкое тело он натер кремом для загара. Он нес с собой пляжное полотенце и сценарий. Когда он положил их, я спросил:

— Эта вещь действительно так плоха, как мне кажется?

Он слегка испугался, затем улыбнулся.

— Они могут плохо читать, но хорошо играть, старина. Все довольны. И, извините меня, мы профессионалы. Люди, которые будут показывать эту штуку, тоже довольны, а они достаточно проницательны насчет липы.

— В сценарии, кажется, слишком много болтовни.

— Мы немного урежем разговоры, Кэти будет играть главную роль?

— Да, старушка уже вжилась в эту роль, но существуют сложности со съемкой и со светом. По-моему, мы правильно сделали, что взяли Джона. Игра стоит свеч.

— Джона или его деньги?

Он пристально посмотрел на меня.

— Вы очень нахальны, молодой человек. Похоже, вам нравится говорить о том, чего вы совершенно не понимаете.

— Я не просто спрашиваю. Другие что-то не очень спешили нанять Джона. Что, он неожиданно стал замечательным режиссером?