Искатель. 1992. Выпуск №2

— Я расскажу вам немного больше чем вам следует знать, старина. Пинелли — режиссер высшего класса. Кроме творческого потенциала, режиссер обязан обладать еще одним талантом — он должен руководить звездами, делая так, чтобы они не воображали себя капризными детьми. Джон раньше умел все это делать. Утратив часть уверенности в себе, он прежде всего лишился именно этого дара. Остальное же осталось нетронутым. Снимать будет Зоннингер, я буду менеджером. Мы собираемся тесно сотрудничать Джоном, следить за тем, чтобы он берег свой талант. Все остальное он легко сделает сам. После первого фильма к нему вернется уверенность. Тогда он станет для нас особенно ценным, и мы начнем снимать новые картины. Я надеюсь разбогатеть с его помощью, старина. В прошлом году чиновники здорово обчистили мои карманы, так что я испытываю тоску по деньгам.

— Значит, первый фильм должен быть безупречным.

— Он таким и будет.

— Надеюсь, — сказал я, хотя и не понимал, как им удастся этого добиться. Мысль показалась мне глупой. Я подумал обо всех блестящих, самоуверенных людях, которые тратят целый год на постановку того, что выдержит на Бродвее только три сеанса. Они убеждают друг друга, как это здорово, до тех пор, пока сами не поверят в это.

Как бы то ни было, во вторник я отвез их в аэропорт, и, кроме нас с Кэти, в доме остались лишь трое слуг. Кроме знакомых мне, появилась горничная Надина — полная девушка с кожей шоколадного цвета и большими босыми ногами. Когда к ней обращались, она засовывала в рот одну из черных кос, кусала ее, вертела годовой в разные стороны я хихикала. Во время работы Надина что-то тихо напевала чистым мелодичным голосом.

Все время меня не покидало ощущение отторгнутости от мира. Бетонные ступени напоминали веревочную лестницу, и когда мы взбирались в дом, ее будто тоже затягивали наверх, и вы оставались одни.

Я встречался с Кэти чаще, чем предполагал. Мы вместе ели. и это, кажется, нравилось Розалинде. На столе всегда стояли свежие цветы. Кэти не обращала на меня внимания. Она долго загорала на платформе, много времени занималась собой и репетировала. Я не сказал ей о своих планах. Отчитался за две тысячи песо, и она вручила мне обещанные сто долларов. Кэти не спрашивала, что я собираюсь делать. Она давала мне мелкие поручения. Когда ей хотелось что- нибудь купить, я возил ее в город. Меня раздражало, что Кэти теперь предпочитает сидеть на заднем сиденье.

Наши отношения изменились на закате воскресного дня. Мы лежали на платформе. Розалинда позвала Кэти к теле фону. Она ждала звонка от Джона и все больше раздражалась, что он не звонят. Когда Кэти вернулась, ее лицо, несмотря на медно-золотой загар, было бледным, а руки от ярости дрожали.

— Джон — спросил я.

— Тихо. — Она легла спиной ко мне. Ясно виднелся изгиб бедра, затылок казался нежным, трогательным и беззащитным, как у ребенка. Лямка от лифчика врезалась в кожу на спине.

Внезапно она поднялась на колени и повернулась ко мне.

— Пошли, позвала она шепотом, почти неслышным в шуме прибоя. Кэти смотрела на меня, словно сквозь прорезь прицела. — Пошли, — повторила она твердым голосом, не требующим пояснений. Затем, не оглядываясь, быстро и легко начала подниматься по лестнице. Я пошел за ней.

Мы вошли в хозяйскую спальню. Кэти закрыла тяжелые деревянные ставни. На дальней стене оставались узкие полосы позднего солнца, наполнявшего комнату золотистым светом. Когда она закрывала ставни, я мог слышать ее быстрое дыхание и шорох ног по голубовато-зеленому кафелю. Кэти повернулась, маленькая и повелительная. Она протянула ко мне руки, и реальность словно слилась с моими эротическими мечтами и сделала настоящий миг сладким сном.

Наверное, будет смешно, если я потрачу хотя бы немного того малого времени, которое мне осталось жить, на описание техники секса. Если хотите, пойдите в публичную библиотеку и возьмите какой-нибудь пользующийся дурной славой роман. Откройте там, где страницы больше всего потрепаны и запачканы руками читателей, вставьте в текст имена Кирби и Кэти. Наши писатели описывают любовь так, будто они обязаны ознакомить с техникой половых сношений стадо марсиан или написать учебник для идиотов.

Теперь, когда те события ушли достаточно далеко в прошлое, я в состоянии хладнокровно описать наш роман. Вначале, как всегда бывает, удовольствие портила неловкость от незнания друг друга. Но со временем, по мере того, как мы познавали друг друга физически, как в процессе эксплуатации познаются особенности работы нового катера или спортивного автомобиля, удовольствие росло. Как все любовники с момента рождения человечества, получая все большее наслаждение, мы все чаще занимались любовью. Такое напряжение неизбежно порождает гипнотическую ауру перед которой тускнеют все остальные стороны существования.