Искатель. 1992. Выпуск №1

— Не совсем, пожалуй. Я не сам его обучал. Это делали мои люди. Но я обучал людей, которые обучали его, так что в некотором смысле он мой. Он сделал еще что–нибудь? Последнее, что я слышал, это что он убил тринадцать человек. — Мужчина проговорил все это ясно, отчетливо, без лишних эмоций, но тем не менее Тисл услышал нечто знакомое: по ночам в участке так говорили отцы, шокированные и пристыженные тем, что натворили их сыновья.

Но тут все было посложней. В голосе Траутмэна звучало и другое, необычное в подобной ситуации, Тисл не сразу это понял, а поняв, удивился.

— Похоже, вы им гордитесь, — сказал Тисл.

— Да? Очень жаль. Я вовсе не намерен им гордиться. Просто он лучший из всех учеников, которых когда–либо выпускала наша школа, и если он допустил ошибку в боевых действиях, значит, в нашей школе не все ладно.

Он показал рукой на изгородь из колючей проволоки и начал перелезать через нее с той же плавной экономичностью движений, с которой вылезал из вертолета и шел через поле. Преодолев изгородь, он оказался совсем близко к Тислу, и Тисл увидел, как плотно облегает его тело военная форма — ни складки, ни морщинки. В темноте его кожа отливала свинцом. У него были короткие черные волосы, зачесанные назад, тонкое лицо, острый подбородок. Подбородок немного выдавался вперед, делая этого человека похожим на маленького хищника — ласку, что ли? Ему вспомнились кадровые офицеры в Корее, профессиональные убийцы, люди, бывшие «на ты» со смертью. Тислу всегда хотелось держаться от них подальше. Может, напрасно он вызвал сюда этого человека?

— Вы прилетели раньше, чем я ожидал, — сказал Тисл. — Спасибо. Нам очень нужна помощь.

— Верно, помощь вам нужна, — ответил Траутмэн. — Честно говоря, и без вашей телеграммы я бы сюда приехал. Он уже не служит в армии, это строго гражданское дело, но все же я чувствую себя отчасти ответственным. Однако запомните вот что: участвовать в этой бойне я не буду. Я помогу только в том случае, если все будет делаться должным образом. Его нужно поймать, а не просто убить, не дав ему ни малейшего шанса. Да, он может погибнуть, но я не хотел бы думать, что это главная цель операции. Мы единодушны в этом вопросе?

— Да. — Тисл говорил правду. Он вовсе не хотел, чтобы парня разорвало на куски где–нибудь в холмах, да еще в его отсутствие. Нет, он хотел, чтобы мерзавца притащили вниз, чтобы можно было видеть все, что с ним потом сделают.

— Ну, тогда хорошо, — кивнул Траутмэн. — Хотя я не уверен, что от моей помощи будет какой–то прок. Думаю, никто из ваших людей не сможет подобраться к нему достаточно близко, чтобы хотя бы увидеть его, уж не говорю — поймать. Он намного хитрее и сильнее, чем вы можете себе представить. Как получилось, что он не убил и вас? Не понимаю, как вам удалось от него уйти…

Опять он это услышал — смесь гордости и разочарования.

— Вы сожалеете, что мне это удалось?

— Ну, в некотором смысле это так и есть, но не стоит обижаться. Строго говоря, он не должен был допустить этот промах. С его–то навыками. Если бы вы были врагом, которого он упустил, это могло иметь серьезные последствия, и я хотел бы знать, почему так получилось: возможно, в этом есть кое–что поучительное для моих людей. Расскажите, как вы планировали розыск. Как вам удалось так быстро мобилизовать подразделения национальной гвардии?

— У них были запланированы на уикэнд военные игры. Все снаряжение было готово, оставалось только вызвать людей на несколько дней раньше.

— Но это гражданский командный пост. А где армейский штаб?

— Дальше по дороге, в другом грузовике. Но офицеры позволяют нам отдавать приказы. Они хотят знать, как их люди справятся с этим без них, и поэтому только наблюдают, как это принято в военных играх.

— Игры, — сказал Траутмэн. — Господи, все любят во что–то играть. Почему вы думаете, что он еще где–то здесь?

— Потому что все дороги, ведущие с холмов, были под наблюдением с тех самых пор, как он туда поднялся. Он бы не смог выбраться оттуда незамеченным. А если и смог, я бы это почувствовал.

— Что?

— Это трудно объяснить. У меня выработалось какое–то дополнительное чувство после всего, через что я из–за него прошел. Он там, я в этом не сомневаюсь. И утром я зашлю туда столько людей, сколько там деревьев.

— Это невозможно, поэтому преимущество останется за ним. Он специалист по партизанским боям, умеет кормиться с земли, вам же придется доставлять своим людям пищу. Если удастся, он спрячется где–нибудь и будет пережидать целый год. Он ведь один, а одинокого человека трудно найти. Ему не нужно выполнять приказы, согласовывать свои действия с другими подразделениями, поэтому он может быстрее передвигаться, сделать несколько выстрелов и сразу уйти, чтобы повторить это в другом месте. Его учили мои люди.

— Прекрасно, — сказал Тисл. — Теперь вы научите меня.

Глава 3

Рэмбо проснулся в темноте на большом плоском камне. Он проснулся из–за боли в груди. Это место распухло так сильно, что пришлось ослабить ремень, при каждом вдохе сломанные ребра пронизывала боль, и он морщился.