Ищущий Битву

– Знаю. Однако вместо Ричарда вы нашли его дуболома оруженосца. Кстати, там был еще один человек. Куда вы его подевали? Его супруга прибыла в Трифель, чтобы молить о его свободе, а я не знаю, что ей говорить.

– Когда я вошел в подземелье Ройхенбаха, он был уже мертв, – медленно произнес я.

«А информация у них поставлена все-таки хуже, чем я думал. Это нам на руку».

– Я не знаю, что с ним сталось дальше, – продолжил я откровенничать через секундную паузу.

– Предположим. Давайте говорить начистоту. Вам нужен Ричард?

– А почему не вы?

– Вальдар Камдил! Прекратите ломать комедию. Конечно, если вы желаете, можно занести в протокол ваше намерение покуситься на мою особу. Не думаю, чтобы это пошло вам на пользу.

Я прикусил язык.

– Итак, вам нужен король Ричард.

– Хорошо, предположим, что так.

– Можете мне не верить, но здесь я ваш союзник.

– Почему?

– Это очень просто. Я не склонен к людоедству, и если что-то интересует меня в данной ситуации, то это – государственные интересы. Что получит империя от того, что король Ричард будет мертв, как того желают мой племянник и принц Джон? Гвельфы лишатся одного из своих лидеров? На это место всегда найдется кто-нибудь другой. Ну и что? На этом все выгоды заканчиваются.

А теперь предположим, что Ричард будет жив и, более того, вернет свой престол. Выгоден ли нам король Англии, обязанный всем: жизнью, свободой, могуществом – нашему союзу? Безусловно, выгоден.

Я кивнул головой. Логика в рассуждениях Лейтонбурга, несомненно, присутствовала.

– Продолжим. Вы, конечно, помните, что владения Ричарда не ограничиваются островами. Во Франции ему принадлежат Нормандия, Аквитания, Гасконь, Мен, Анжу, Пуату, Бретань и Тулуза. Согласитесь, немалый кусок.

Спорить с этим было глупо.

– Пользуясь отсутствием Ричарда, король Филипп II Август понемногу начинает прибирать к рукам его владения. Это неминуемо ведет к усилению Франции, что, как вы сами понимаете, вовсе не в интересах империи. Принц Джон не желает, да и не имеет возможности, заниматься судьбой французских владений, и лишь один Ричард способен отстоять их. Разве это не так?

Я согласно кивнул.

– Как видите, мне вовсе незачем желать смерти Ричарда, и здесь мы с вами несомненные союзники.

– Хорошо. И что же вам нужно от меня?

Лейтонбург замолчал, думая, кажется, о чем-то своем.

– Мне нужен от вас подвиг. Подвиг, которого жду от вас не только я, ждет большинство князей империи.

– Я тронут таким доверием, но если вам не сложно, объясните все-таки, что я должен делать?

Герцог посмотрел на меня испытующе:

– Вы должны будете поразить императора Генриха Шестого.

– Простите, что?!!

– Вы не ослышались. Вам надлежит бросить вызов его величеству и сразить его в честном бою. Полагаю, вам это под силу.

– Думаю, да. Однако неужели это единственный способ?

– Конечно, нет. Безусловно, не единственный. Всего лишь лучший. Подумайте сами. Недовольство политикой императора среди населения достигло неслыханных размеров. Пока что мне удается как-то сдерживать его, но кто знает, чего это стоит?! Возмущение поразило не только чернь и лавочников, все дворянство ропщет против тирана. Неудивительно, что в стране родился заговор. В нем участвуют большинство имперских князей, я уж не говорю обо всех других дворянах. Встать во главе заговорщиков было предложено мне.

«В этом я не сомневаюсь ни минуты. Хотя, вернее всего, происходило все в обратном направлении: не ты возглавил заговор, а заговор возник вокруг тебя и благодаря тебе», – мелькнуло у меня в голове.

– Может, вы думаете, что мне это было легко? Отнюдь. Я прекрасно помню, что Генрих – сын моего брата, чья нелепая смерть так больно поразила всех нас.

«О, в этом я не сомневаюсь. Насчет памяти в этой голове все в порядке. А вот следствие по нелепой смерти императора Фридриха Барбароссы я бы пока не считал закрытым. Зная твою манеру вести дела».

– Я долго думал, ища пути оставить его в живых, если недовольство народа вырвется наружу. Но, увы, живой – он в любом случае знамя войны. Пока он жив, мир в империи невозможен.

«Пока он жив, ты будешь считаться мятежником и узурпатором, а это не лучший титул для нового императора».

– Поэтому единственное, что я могу дать ему, – это возможность погибнуть как подобает настоящему рыцарю.

«Ах, какие нежности. Какие церемонии! Я весь изрыдался от умиления. Смерть в бою во время честного поединка разом снимает все вопросы. Как говорится, дешево и сердито».

– Вы, как ни прискорбно мне это говорить, всецело подходите для такого дела. Вы иностранец, поэтому ни одно семейство империи не пострадает от неминуемого в противном случае возмездия. Вы принадлежите к роду Лоннеров, а следовательно, имеете право бросить такой вызов, и, наконец, вы – непревзойденный боец!