— Нет, это не она, — заключил наёмник. — У этой все клыки целы. У Филики верхние клыки из золота: она никогда не говорила с нами об этом, но как-то я услышал её разговор во сне. Клыки ей вырвали работорговцы ещё в молодости. Вырвали, чтобы поубавить хищнические замашки. А потом изнасиловали и бросили в пустыне подыхать, что твою отпахавшую своё лошадь…
— Лучше бы Филика в пустыне той и подохла, — пожелал разочарованный Жраб.
— Наверное, ты прав, — выдавил из себя Тартор.
Охранники и Жраб вышли из камеры, оставив наёмника наедине с лежащим на матраце трупом молодой женщины. Хлопнула дверь, чудовищным лязгом щёлкнули засовы.
— Проследите, чтобы он сегодня не получил паёк, — нарочито громко, чтобы Тартор услышал, произнёс Жраб Толстый.
— Но ты же обещал! — выдавил из себя жалкое подобие обречённого крика Тартор. — Ты обещал порцию похлёбки!
Сквозь дверь донесся приглушённый язвительный хохот.
Глава 20: «О развитии и становлении жизни»
Путешественники покинули подземелье Альчирона Третьего на закате дня. Блуждание мрачными туннелями отняло много сил, по этой причине решили разбить лагерь. Всё равно до Смертоптицы в лучшем случае раньше полуночи не добраться.
Костёр распалили нешуточный: широкое пламя било в полный кротовий рост. Доспехи были сняты и теперь мерно поблёскивали на дрожащем свете пламени. После долгого и изнурительного пути как порой хорошо сбросить килограммчик-другой обмундирования! Вздохнуть полной, неотягощённой металлическим панцирем грудью и расправить плечи, не ощущая на них и малейшего давления доспеха, пусть и облегчённого! Поужинали походным пайком из копчёного мяса, сухарей и бодрящего лиственного отвара.
Ночь выдалась прохладной, но благодаря огнищу этого не чувствовалось. Дров хватало в достатке: невдалеке находилась дубрава, хворосту в которой было хоть отбавляй. Брок, Тос и Моррот натаскали его с гору, если не больше. Бирюк свернулся калачом близ костра и захрапел, изредка подрагивая ухом и задней лапой. Дрим умостился на его боку.
«Странная парочка, — подумалось Филике. — Интересно, его девка не ревнует?»
Словно услышав размышления командирши, рядом уселась Джина.
— Что-то не спится мне… — заговорила она после длительного молчаливого обмена искрящими взглядами.
— Ночь лунная, сон ворует — согласилась Филика и подбросила толстую узловатую ветку в костёр. Ветка была свежей, а посему зашипела и запузырилась соком.
— А твои, вон, уже храпят вовсю, — Джина покосилась на храпящих вовсю Моррота и Тоса.
— Утомились… — ответила Филика. — Твои тоже, как погляжу, кроме Брока.
— Брок, если хочешь, можешь ложиться, мы с Филикой подежурим за тебя, — крикнула Джина сидящему по ту сторону костра люрту.
— Я не так хочу спать, — забасил Брок. — Но силы надо завтра. Посплю. Разбудишь, когда надо?
— Разбужу, обязательно разбужу! Как только спать захочу — разбужу, — согласилась Джина.
Брок улёгся рядом с Тоной на настил из травы и листьев. Не прошло и нескольких минут, как подгорье огласилось его мощным храпом.
Разговор не клеился. Вернее, протекал не в том русле, в котором хотели обе собеседницы. Они перечисляли видневшиеся сквозь редкие ночные тучи созвездия, говорили о погоде, о совершённом путешествии в подземелье, об Альчироне и его ненасытной тяге к драгоценностям, о различных соках деревьев, что используются для подкраски волос, о предпочтениях той или иной мази от морщин и маслах для гладкости кожи… Но вот к сути разговора, которая лежала под всей этой бесполезной болтовнёй, дойти всё никак не удавалось. Говорили одно, абсолютно ненужное, а на уме было у каждой совсем-совсем другое…
Первой не выдержала Филика и изящно перевела разговор в задуманное русло:
— В Сарских магазинах можно встретить чудные материи, пестрящие красотой узоров и красок. Их завозят из Диды. Правда, сейчас всё реже можно встретить их в продаже, да и то — по завышенным ценам…
— И не мудрено. После того, как Дида сгорела… — согласилась Джина.
— Сгорела? — Филика сделала годами отточенное удивлённое выражение лица.
— Ну да, сгорела, — ответила Джина. — Разве ты не знаешь? Я думала, что Смертельные Ищейки в курсе всех дел, происходящих на Материке.
— Так-то оно так, — пожала плечами Филика, — но вот про Диду конкретно ничего не слышала.
— Хм… — хмыкнула Бабочка, — ты ещё скажи, что, будучи профессиональной наёмницей, ничего не слышала про Парфлая, бывшего помощника, а ныне — продолжателя Тризолуса.
— Не-а, — самым что только возможно безразличным образом отмахнулась Филика.
— Ну ты даёшь! — лицо Джины украсила ветреная улыбка, хотя её глаза всё так же пристально вглядывались в собеседницу. — При Тризолусе он был капитаном Форта Террора… Хоть про Форт Террора ты слышала?
— Да так, приходилось слышать кое-что… — полным женской хитрости голосом ответила командирша.