Исчезнувший

– Об этом я думаю. Ладно. Пошли. – Голос Францискович звучал несколько отрешенно. В этот момент она размышляла о своей семье и о том, как получше обхватить левой рукой правую, если придется стрелять. – Скажи охраннику, что нужно зажечь свет в зале.

– Выключатель здесь, рядом, – отозвалась Аусонио. – Он включит свет, когда я его попрошу. – Аусонио вздохнула: – Ну все, я готова. На счет «три». Считай ты.

– Ладно. Один… Подожди. Когда ворвемся в зал, я буду в двух шагах от тебя. Смотри не застрели.

– Ладно. Два шага. Я буду…

– Ты будешь слева от меня.

– Давай!

– Один. – Францискович сжала ручку двери. – Два. – Ее палец коснулся предохранителя. – Три! – крикнула Францискович так громко, что напарница наверняка услышала ее и без рации.

В большой прямоугольный зал она ворвалась в тот момент, когда зажегся ослепительный свет.

– Стоять! – гаркнула Францискович в пустую комнату.

Пригнувшись, она водила пистолетом из стороны в сторону, осматривая каждый дюйм.

Ни убийцы, ни заложницы.

Францискович метнула взгляд влево, где в других дверях стояла Нэнси Аусонио, точно так же лихорадочно осматривая зал.

– Где он? – прошептала та.

Францискович лишь покачала головой. В зале ровными рядами было расставлено около пятидесяти деревянных складных стульев. Четыре или пять из них лежали на боку, что, однако, ничуть не напоминало баррикаду, поскольку все они находились в разных местах. Справа, на низкой сцене, стояли усилитель, две колонки и поцарапанное старое пианино. Рядом валялось множество проводов.

Молодые полицейские видели в зале все, кроме преступника.

– Что случилось, Нэнси? Объясни мне, что случилось.

Аусонио не отвечала; как и ее напарница, она лихорадочно озиралась по сторонам, осматривая все подряд, хотя уже поняла, что убийцы здесь нет.

Чертовщина…

Помещение напоминало погреб. Окон здесь не было. Проемы для отопления и вентиляции не превышали в диаметре и пятнадцати сантиметров. Деревянный потолок – без акустической плитки. В полу сцены никаких люков. И нет других дверей, кроме той, в которую ворвалась Аусонио, а также пожарной, через которую проникла Францискович.

– Где он? – выдохнула Францискович.

Нэнси прошептала что-то в ответ. Ее напарница не разобрала, что именно, однако по растерянному лицу Нэнси угадала: понятия не имею.

– Эй! – позвал кто-то из вестибюля. Девушки быстро обернулись, но никого не увидели. – Только что приехала «скорая» и несколько полицейских. – Это говорил спрятавшийся где-то охранник.

Чувствуя, как учащенно бьется у нее сердце, Францискович позвала его в зал.

– Стало быть, это… Я хочу сказать – вы взяли его?

– Убийцы здесь нет, – нетвердым голосом сообщила Аусонио.

– Что?! – Охранник осторожно заглянул в зал.

– Тут есть какие-нибудь потайные люки или что-нибудь в этом роде?

– Нет, мэм. Ничего такого. Так его здесь нет?

В коридоре слышались голоса полицейских и медиков «скорой помощи», негромко позвякивало привезенное ими оборудование. Девушки все еще никак не могли заставить себя присоединиться к коллегам. Потрясенные, они с тяжелым чувством стояли посреди концертного зала, тщетно пытаясь понять, как же убийца сбежал из помещения, откуда не было выхода.

Глава 2

– Значит, он слушает музыку.

– Ничего я не слушаю. Просто музыка была включена, вот и все.

– Музыка? – пробормотал Лон Селитто, входя в спальню Линкольна Райма. – Какое совпадение!

– А он, оказывается, ценит джаз, – обратился Том к пузатому детективу. – Что меня весьма удивляет.

– Как я уже говорил, – раздраженно пояснил Линкольн Райм, – сейчас я работаю, а музыка звучит. И что ты имел в виду, сказав о совпадении?

– Нет, он не работает. – Юный помощник в желтовато-коричневых брюках, белой рубашке и однотонном фиолетовом галстуке кивнул на стоящий у кровати монитор с плоским экраном. – Смотреть целый час на одну и ту же страницу – это трудно назвать работой. Уж мне бы он не позволил так работать!

– Приказываю перевернуть страницу. – Узнав голос Райма, компьютер подчинился, и на экране появилась новая страница «Вестника криминалистики». – Не хочешь ли участвовать в викторине и угадать состав пяти экзотических ядов, недавно найденных в террористических лабораториях в Европе? – язвительно спросил он Тома. – Может, так мы заработаем большие деньги?

– Нет, у нас есть другие дела, – ответил помощник, намекая на различные процедуры, которые несколько раз в день приходилось проделывать таким парализованным больным, как Линкольн Райм.

– Этим мы займемся через несколько минут, – согласился криминалист, с наслаждением слушая сольную импровизацию.

– Нет, мы займемся этим сейчас. Надеюсь, вы извините нас, Лон.

– Конечно. – Растрепанный Селитто вышел в коридор, прикрыв за собой дверь.

Спальня Райма находилась на втором этаже его особняка, располагавшегося в Сентрал-Парк-Вест.

Пока Том искусно выполнял свои обязанности, Линкольн Райм, прислушиваясь к музыке, лениво размышлял над тем, что имел в виду Лон, когда говорил о совпадении.

Через пять минут Том впустил Селитто в спальню.

– Кофе?

– Да, немного. Приходится слишком рано начинать работу, да еще в субботу.

Помощник удалился.