Куки что-то мурлычет себе под нос, что звучит одновременно одобрительно и разочарованно. Репортерша, Марджи, не двигаясь с места, продолжает держать свой дурацкий диктофон перед собой, как волшебную палочку. Я отворачиваюсь от нее и возвращаюсь в сторону парковки. Толпа медленно рассеивается, все разговаривают пониженными голосами, чуть ли не трепетным тоном, будто мы только что вышли из церкви, и никто не решался подать голос.
— Как по-твоему, что случилось с Мэдлен Сноу? — кричит мне вслед Марджи, ее голос звучит беззаботно, чересчур беззаботно.
Я замираю. Возможно, это просто разыгралось мое воображение, но мне кажется, что и толпа тоже замерла, будто на секунду, весь этот день останавливается и превращается в картинку в фильтре сепия — пятном серых и желтых оттенков и полоской серебряного моря.
Я поворачиваюсь, Марджи все еще не сводит с меня своего неморгающего взгляда.
— Может быть, ее просто все достали, — отвечаю я. Мое горло пересохло из-за жары и соленого воздуха. — Может быть, она просто хотела, чтобы ее оставили в покое?!
ВЫ НАМ НУЖНЫ!
Подпишите петицию!
Укажите полное имя:
Укажите индекс:
ПЕРЕДАЙТЕ НА РАССМОТРЕНИЕ
Рад, что кто-то, наконец, принимает меры. Переадресовал всем, кого я знаю. Будем надеяться, что город на самом деле прислушается.
25 процентов?? Неудивительно, что все дома по соседству разрисованы граффити.
Граффити — это не преступление. Это вид искусства, урод.
Сколько еще детей должно исчезнуть, чтобы Конгресс обратил внимание? Бедная Мэдди! И бедная Сара! Я не могу себе представить, как подавленно она себя чувствует.
Сара Сноу — лгунья.
22 июля. Дара
Слава Богу, я добралась до парковки, ни разу не столкнувшись с той репортершей. От Паркера до сих пор никаких сообщений, как и от Ники. Только жуткое СМС с неизвестного номера.
Не ответив, я удаляю сообщение. Наверняка, это какой-нибудь урод, с которым я когда-то флиртовала.