Исаак Лакедем

… Долго-долго они измывались над слепым Финеем, царем города Салмидесса, что во Фракии… — Когда царь города Салмидесса во Фракии Финей по навету новой жены ослепил сыновей от первого брака, боги ослепили его самого, а также наслали на него гарпий, которые похищали и осыпали пометом его пищу. Их прогнали (но не убили ввиду прямого запрета Зевса) Калаид и Зет (см. примеч. к с. 367).

… и вынудили их укрыться на Строфадах. — Местом обитания гарпий считались Строфады — два небольших острова в Ионическом море, в 45 км к югу от Закинфа.

… на этих островах с ними повстречался Эней … — См. у Вергилия:

Принял нас берег Строфад, когда из пучины я спасся, Страшные те острова, что зовут Строфадами греки, В море великом лежат Ионийском. С ужасной Келено Прочие гарпии там обитают …(«Энеида», III, 209-211. — Перевод С.Ошерова под редакцией Ф.Петровского.)

… там же Келено пророчит ему жестокий голод, что заставит троянцев пожирать дерево своих столов … — Келено пророчит голод Энею и его спутникам за нанесенное гарпиям оскорбление («Энеида», III, 253-257).

… ты не узнал трех дочерей Форкия и Кето, отвратительных горгон? … У них на всех трех один глаз, один рог и один зуб. — Ниже весьма неточно излагается миф о герое Персее. Он действительно собирался убить Медузу — чудовище со смертоносным взглядом, единственную смертную из трех сестер-горгон (см. примеч. к с. 70), дочерей морских божеств Форкия и Кето. Ему помогли Гермес (рим. Меркурий), давший ему алмазный серп, и Афина, вручившая герою блестящий щит (а не эгиду, как у Дюма, т.е. щит самой Афины из козьей шкуры), дабы тот, сражаясь с Медузой, смотрел не на нее, а на ее отражение; кроме того, боги посоветовали Персею обратиться за помощь к граням — сестрам горгон, трем старухам с одним глазом и одним зубом на всех трех. Грайи, у которых Персей похитил этот глаз и зуб, в обмен на их возвращение указали ему, где он сможет достать волшебные предметы: сандалии с крыльями, шлем-неведимку (он получен не от Нептуна — Посейдона) и особую заплечную сумку. Персей убил Медузу, спрятал ее голову в сумку и, не замеченный бессмертными Горгонами, улетел. Голову Медузы Персей отдал Афине, и та водрузила ее на свою эгиду.

Кадуцей — жезл Меркурия в виде ветви лавра или палки, обвитой двумя змеями, с навершием — орлом с расправленными крыльями; отождествлен с золотым жезлом греческого аналога Меркурия — Гермеса: с помощью жезла тот мог проходить из царства живых в царство мертвых и наоборот, а также насылать сны. Кадуцей первоначально символизировал мир во время торговых операций на определенной территории, позднее стал эмблемой торговцев.

Пифон — в греческой мифологии чудовищный змей, опустошавший окрестности города Дельфы. Его убил Аполлон и основал в ознаменование своей победы храм в Дельфах на месте древнего прорицалища, посвященного богине земли Гее. Дельфийский оракул, связанный с именем Аполлона, был одним из самых почитаемых в Греции. Немейское чудовище — имеется в виду немейский лев (см. примеч. к с. 327).

… дочь Тифона и Ехидны, кошмарная Химера! — Тифон — см. примеч. к с. 76.

Ехидна — см. примеч. к с. 133. Химера — см. примеч. к с. 351.

… у меня есть магическое слово, которым я укротил ликийского царя … — Дюма намекает на эпизод из «Жизни Аполлония Тианского» (I, 12), делая это несколько неточно. Согласно этому жизнеописанию, Аполлоний ок. 34 г. н.э. находился в городе Эги в Киликии, области на юго-западе Малой Азии (а не Ликии, страны на юге Малой Азии, где в XII — VI вв. до н.э. располагалось независимое Ликийское царство). Некое высшее должностное лицо из местных жителей, но не царь (Киликия никогда не была единым государством, а входила в состав Персидской державы, потом — государств-преемников империи Александра Македонского, с 67 г. до н.э. — Рима), человек развратный, начал домогаться любви Аполлония. Добродетельный юноша отказал, и тогда этот правитель, или скорее судья, начал угрожать Аполлонию расправой, на что тот ответил: «О третий день!» И на третий день негодяй был убит, ибо участвовал в антиримском заговоре.

… медный щит, на котором матери-спартанке принесли тело убитого в бою сына. — В античной Греции вообще, а в Спарте в особенности, знаком воина считался не меч, а щит; потеря щита в бою расценивалась как несмываемый позор; павшего в сражении приносили домой на щите (величайшим несчастием для грека было быть погребенным на чужбине, но еще хуже — остаться непогребенным). Отсюда и крылатая фраза, приписываемая некой спартанке. Вручая отправлявшемуся в поход сыну щит, она сказала: «С ним или на нем», т.е. «Победи или умри».

… там были сатиры с козлиными ногами … — См. примеч. к с. 318.

… киклопы с единственным глазом во лбу … — См. примеч. к с. 55.