Иса

― Это ведь не по-настоящему, как игра?

― Конечно, ― поспешил я успокоить «пришельца».

― Тогда я согласна. Говори первым. Это будет весело, да?

Оп-па! Значит, всё-таки «она», я поперхнулся и сказал:

«Твоё прозвище Иса. Нравится?»

Она засмеялась, то есть голос в её животе тоненько захихикал. Губы при этом улыбались, но не двигались. Жутковато выглядело, словно Иса проглотила маленькую фею, которая теперь жила внутри неё и разговаривала со мной оттуда. Никогда не любил чревовещателей, но сделал вид, что всё нормально.

― Рад, что тебе понравилось, а как ты меня назовёшь?

Мне показалось, что она смутилась, потому что цвет её кожи поменялся от серебристо-голубого до ярко-фиолетового. Красиво, прямо как светофоры в этом городе. Иса прошептала что-то короткое, но абсолютно непроизносимое.

― Здорово звучит, ― попытался я выкрутиться, ― а если перевести, что получится?

Она смутилась ещё больше.

― Самый прекрасный, примерно так…

Тут пришла моя очередь краснеть.

― Спасибо, Иса. Я не заслуживаю такого, правда. Давай лучше останусь Алексом. Не возражаешь?

По-моему, она расстроилась, но кивнула. Я облегчённо выдохнул, хотя бы этот вопрос решил. Мы уже были в парке, не знаю, как он тут назывался. Деревья, похожие на наши дубы, только ещё крупнее, зелёная трава и никаких скамеек. Люди сидели прямо на ковриках, как на пикнике. Меня это вполне устраивало, но вот мою спутницу? Недолго думая, я снял свою куртку и, бросив её на траву, галантно предложил:

«Садись, Иса, ты, наверное, устала. Давно здесь? Расскажешь, как сюда попала?»

Она посмотрела на меня, снова меняясь в лице, и осторожно опустилась на куртку. Я плюхнулся на траву рядом с ней и решился попросить:

«Ты могла бы как-то синхронизировать речь и движение губ, а то очень непривычно».

Иса кивнула и дальше говорила со мной «нормально», хотя смешной тоненький голосок остался. Из её рассказа, наполненного странными, вероятнее всего, техническими терминами, я понял лишь то, что на корабле был взрыв, произошла аварийная посадка. А Иса потерялась, потому что случайно катапультировалась раньше.

Ох, и почему во время рассказа она опустила глаза и не смотрела на меня? Ещё одна врушка свалилась на мою голову? Вполне возможно, или после Тёмных миров я стал слишком подозрительным. Не откладывая сомнения в долгий ящик, спросил её напрямую. Иса призналась, что взрыв произошёл по её вине, она испугалась последствий и сбежала.

«Вот это я понимаю, девчонка! Не побоялась правды, уважаю. Но что случилось, спрашивать не буду, не моё это дело. Свои проблемы надо решать», ― я вздохнул, но любопытство победило:

«Иса, а что ты будешь делать дальше? Тебя будут искать?»

Вместо ответа она вдруг прижала голову к моему плечу, и я растерялся. Доносившиеся звуки подозрительно напоминали тихие всхлипывания. Вот тебе раз! И почему все девчонки так похожи друг на друга, ищут помощи у первого встречного? Что мне делать, я же не в курсе, как у них принято утешать. Может, погладить её по этой совершенно гладкой голове, а вдруг в их мире это означает что-нибудь оскорбительное…

Поэтому я сидел неподвижно, боясь пошевелиться, и негромко бормотал:

«Не расстраивайся, мы вместе что-нибудь придумаем. Ну, постараемся, во всяком случае», ― и бессовестно врал, потому что совершенно не представлял, чем ей помочь. Я-то при удачном стечении обстоятельств найду дверь в другой мир, хоть тоже пока не знаю, где и как. А что делать ей? Здесь она точно пропадёт, значит, ей надо возвращаться к своим, даже если это грозит наказанием.

― Иса, а команда в курсе, что ты устроила взрыв?

― Нет пока, но они проведут расследование и всё поймут.

― Но ведь ты это сделала случайно, правда? Они же сильно тебя не накажут, да?

― За срыв экспедиции? ― она поколебалась, видимо, подбирая подходящее слово, ― сомневаюсь, Алекс. И я сделала это нарочно.

От этих слов я замер. Террористка, значит, час от часу не легче.

― Но почему, Иса?

На мой вопрос она тяжело вздохнула и совсем по-человечески стала одёргивать рукава комбинезона.

― Корабль перевозил заключённых в отдалённую колонию, капитан решил … ― она замолчала. И я понял, что ей трудно об этом говорить. ― Он… просто выкинул их за борт, всех, и маленьких детей тоже. Он не должен был принимать такое решение, сам поступил как преступник. Команда была против подобной жестокости, но они все его так боялись, и я тоже…

― Вот ведь мерзавец! ― я вскочил с места, не соображая, что кричу во весь голос, и люди вокруг пялятся на меня с удивлением. Иса осторожно прикоснулась к моему плечу, её чёрные глаза были полны мольбы. Я опомнился, не задумываясь, схватил её за руку, подобрал куртку, и мы быстро помчались подальше от любопытных глаз.

В тот момент меня не смутило, что на её маленькой ладошке было всего три тоненьких пальчика. Главное, она была такая же тёплая, как и у меня. Выбежали из парка и побрели вдоль улицы, не разжимая рук. На лице Исы, лишённом подвижной человеческой мимики, больше не было глупой улыбки. Каким же сосредоточенным и печальнымоно выглядело.