ИС-3. Боевое крещение (СИ)

Перекусив, а по другому это было не назвать, люди отдохнули с полчаса и мы снова двинулись в путь. Шли до полуночи, потом устроили привал, а я связался со своими и попросил выслать к нам грузовики, а то своим ходом им точно до нашего лагеря не меньше суток идти. Машины пришли утром, люди к этому времени немного отдохнули, их снова покормили, после чего загрузили в машины и мы поехали. В основном дорога шла по глухим местам и с немцами мы нигде не повстречались. В лагере, где за это время умельцы уже поставили пару бань, всех стали прогонять через неё. Помывка в речке дело хорошее, но с баней всё же не сравнится. Когда люди выходили из бани, то вместо своего старого и порой сильно порванного белья и обмундирования получали всё новое, этот склад казался бездонной пещерой Али-Бабы. Затем всех переписывали, узнавали имя, специальность и сразу начинали формировать из них подразделения. Наверняка среди них были и казачки засланные, штатные агенты Абвера и свеже завербованные наши пленные, но пропустить такое количество народу через проверку мы не могли, элементарно не хватит времени. Проверяли только командиров, а рядовой состав пусть с ним, много вреда не нанесут если кто просочился. На это ушел целый день, всё же почти пять тысяч человек было, а время неумолимо утекало. Одновременно с Минским лагерем, мы освободили ещё пять лагерей, но там было значительно меньше пленных, их привели в течение следующих пары дней и всё то же самое, баня, новая форма и распределение. По крайней мере в рядовом составе я все свои дыры заткнул, вот с командирами было сложней. С сержантским составом и лейтенантами вообще почти ни каких проблем, а вот от капитана и выше уже начались заморочки. Некоторые командиры в благодарность за своё освобождение из плена были готовы служить там, куда их поставят. Таких было где-то с половину, остальные были слишком большого мнения о себе, половину из них я убедил, но где-то четверть командиров не захотела влиться в мою, уже считай дивизию. Они ушли, причем некоторые ещё увели и своих бойцов, если они были с ними. Я таких не задерживал, честно давал винтовку с 50 патронами на человека, командиру ТТ или револьвер с двумя десятками патронов, дневной запас еды и скатертью дорога. Возможно потом, многие из них и поймут, что совершили ошибку уйдя от меня, но будет уже поздно, зато они не будут со мной пререкаться, давя своим большим званием или должностью. Мне хватило и оставшихся, из них я формировал подразделения по своему выбору. Так например в отделении было десять бойцов и одиннадцатый командир, среди них один пулеметчик. Во взводе три таких отделения и отделение тяжелого вооружения из двух Максимов и польского противотанкового ружья Ur калибра 7.92 мм, сотня которых с 10 тысячами патронов к ним оказалась на этом складе, трофеи польской кампании мать их за ногу. Они конечно намного хуже наших ПТРД и ПТРС, но те ещё только в конце августа примут на вооружение, зато у них и калибр в два раза больше чем у польской пукалки, но на безрыбье как говорится и рак рыба. Во взводе получилось 45 человек, а с учетом ещё одного отдельного взвода тяжелого вооружения и хозобслуги 200 человек. На складах мы захватили много станковых пулеметов, вот и пустим их в ход, зато в роте будет почти два десятка ручных и станковых пулеметов. В батальоне было только 600 человек с трех рот, а кроме них были разведчики, связисты, саперы и в итоге получилось под 900 человек. В полку уже под 4000, а потому с учетом танкистов, артиллеристов и других как раз около 10 тысяч. Правда пехотных полков всего два, а не три, но там видно будет, может ещё вырастет до трех полков. Главное, что штат практически сформирован и хватило командиров, правда в основном лейтенанты и капитаны. Немецкая активность в окрестностях возросла, не в виде проходящих колон по дорогам, а в виде появившихся в окрестностях небольших отрядов егерей. Пару из них мы даже уничтожили, но тут нам просто повезло, мы обнаружив их быстро выкинули пару рот им в тыл, отрезав им пути к отступлению, а потом задавили массой. На пулеметы бойцов не посылали, а наоборот давя немцев огнем активно используя пулеметы и закидывая их гранатами. Это уже последний звоночек нам, оставаться тут дальше больше нельзя, да и округу мои орлы вычистили основательно, вся наша брошенная техника была оприходована. То что можно было отремонтировать, отремонтировали, горючкой и боеприпасами запаслись, так что пора и честь знать. На послезавтра назначен выход, а то фронт уже к Смоленску подошел, это нам почти две сотни километров надо пройти по немецким тылам.

-Товарищ капитан. – Это подошел ко мне уже немного ходящий сам батальонный комиссар, которого мы спасли пару недель назад, когда казнили немецкого летчика, который расстрелял наших беженцев. – До меня тут дошли слухи, о том, что вы тут занимаетесь средневековыми казнями.

-Это не слухи, Павел Сергеевич.

-Так что, люди врут?

-Нет, они не врут, это чистая правда.