Ирландская колдунья

— А теперь объясните мне кто-нибудь, отчего вот эта земля плодородна, а эта — нет? — И он указал в сторону мертвого леса. За опушкой ясно была видна полоса зеленых деревьев, росших на склонах узкого распадка, тянувшегося от края леса до самого моря. Как могло получиться, что в этом распадке деревья оставались живыми, а в остальном лесу — нет? Это не укладывалось у Реймонда в голове.

— Распадок спускается к воде? — Алек растерянно пожал плечами.

— Даже я знаю, что от морской воды деревьям не будет никакого проку! — ехидно воскликнул Реймонд. — Еще одна попытка!

— В распадке сохраняется больше влаги, и от этого деревья растут лучше? — предположил сэр Нолан.

— Может быть, это и так, но почему тогда граница между мертвым и живым такая четкая? Или вы думаете, что Господу, в Его неизреченной мудрости, захотелось лишить влаги и солнца именно мои земли?

Повисло неловкое молчание. Свиту разозлил этот странный допрос, и Николай не выдержал первым, невнятно буркнув:

— Это из-за проклятия.

— Эдак ты и сам не заметишь, как начнешь убеждать меня в том, что здесь живут феи и прочий Малый Народец! — Реймонд вперил в русского рыцаря убийственный взгляд.

— Да, — упрямо кивнул Николай, направляя коня следом за де Клером. — Точно так же, как колдуны и колдуньи.

Реймонд стал мрачнее тучи.

— Сэр Гаррик, отправляйтесь с сэром Ноланом в деревню и узнайте у вилланов, почему эти леса стоят как мертвые. Объявите им, что я разрешаю охоту2 ради пропитания. Я не хочу, чтобы мои люди умирали с голоду. — Он уже тронул коня, но вдруг развернулся и крикнул рыцарям вслед: — Найдите желающих заработать на рубке леса! Наймите того вора тоже! Если у людей будут деньги, им не придется идти на преступления! Нам понадобится много рабочих, чтобы построить бастион!

Рыцари дружно кивнули и поехали в одну сторону, а Реймонд — в другую. Зеленая лощина начиналась у того самого места, где они встретились с Фионой и где она скрылась в лесу. С дороги было видно, что лощина тянется до самого морского берега, упираясь в какую-то груду огромных камней. Ничего не скажешь — самое подходящее место для ведьмы! Раздраженный тем, что никак не может отделаться от мыслей об этой дерзкой особе, Реймонд пустил Самсона в галоп и поскакал в замок.

Фиона стояла в маленьком, но чистом и уютном домике и с тоской смотрела на занавеску, отделявшую от общей комнаты закуток, в котором стояли кровати.

— Шинид! Выйди ко мне.

Но и во второй раз ее дочь отказалась подчиниться, и Фиона с тяжелым вздохом сняла свою накидку и повесила на крючок за дверью. Изольда сидела в кресле-качалке, а Коллин стояла у очага и мешала в котелке аппетитно пахнувшую похлебку. Фиона еще раз окликнула дочь, но так ничего и не добилась. От боли тяжело заломило виски. Она чувствовала обиду своей девочки так, словно это ныли открытые раны.

— Она весь день просидела дома, — заметила Коллин, добавив в котел пряностей и еще раз попробовав стряпню.

— Ничего удивительного. Сегодня она чуть не погибла из-за своего упрямства! — И Фиона кратко пересказала все, что случилось на дороге.

Изольда рассмеялась, и этот приглушенный старческий смех вызвал у Фионы новую вспышку раздражения.

— Она точь-в-точь как ты в детстве!

— Я не была такой нахалкой! — возразила Фиона, принимая от Коллин ложку с похлебкой на пробу.

— Значит, ты уже забыла, как спрятала у себя под кроватью свиней, чтобы их не закололи?

— Мы сами дали им имена! — сердито скривилась Фиона. — Разве можно есть того, у кого есть имя?

И тем не менее свиньи были съедены все до единой, а ее отец нарочно распорядился, чтобы девочка смотрела, как их будут резать и потрошить, — в качестве наказания.

— Это я виновата. — Коллин ласково погладила Фиону по плечу. — Я должна была за ней присмотреть.

— Вот именно! Такую сорвиголову, как она, нельзя оставлять без присмотра! — вскинулась Фиона и тут же виновато смолкла — так обиделась Коллин.

Фиона всегда переживала за дочь. Она знала, что девочка мечтает о собственном доме, в котором сможет жить вместе с матерью. Но сейчас эта мечта была неосуществима, им приходилось довольствоваться тайными встречами под крышей у Коллин и свиданиями в лесу. Однако Шинид росла, а вместе с ней росло и ее могущество. Способность управлять стихиями передавалась у них из поколения в поколение по женской линии, но для того, чтобы стать настоящей чародейкой, ответственной за свои поступки, требовались долгие годы учения. Шинид до сих пор не подозревала о своих талантах, и Фиона с ужасом думала о том дне, когда девочка осознает, какое наследство досталось ей от предков. В такую минуту ей непременно нужно быть рядом с дочерью, а не следить за ней украдкой, исподтишка. Однако срок наказания пока не истек, а значит, нечего было и мечтать о том, чтобы открыто признать Шинид своей наследницей.

Фиона искренне похвалила Коллин за ее стряпню. Она всегда удивлялась, как этой женщине удается сотворить настоящее чудо из простых кореньев и трав. Коллин накрыла на стол, и три женщины собрались обедать.

— Шинид, иди поешь с нами!