Ирландия. Прогулки по священному острову

Надо всем этим — белыми домиками, зелеными полями в окружении каменных стен, над длинной дорогой-серпантином и неспешными стадами, бредущими по колено в пыли, — плывет сладкий запах горящего торфа. Я слышу мягкие ирландские голоса, вижу быстрые ирландские улыбки. Ощущаю музыкальную магию и в камне, и в кирпиче, и даже в том, что погребено под травой и прячется в кронах деревьев.

В музыке звучит едва слышная минорная нотка. Иностранец, возможно, вообще ее не различает. А вот ирландцы, мне кажется, слышат. Эта музыка струится из земли Ирландии, из воды в ручьях, из травы и полевых цветов. Мистическая мелодия, похожая на росу, падающую на землю.

Что это такое, я, вероятно, никогда не узнаю. Возможно, именно это имеют в виду люди, когда говорят, что Ирландия «трогает за живое».

Ощущение это тонкое, глубинное, древнее. Как его назвать — благословением или проклятием Ирландии? Этого я не знаю. Если бы можно было передать его в звуках, то, наверное, я уподобил бы его пению скрипки.

Я уверен в том, что эта минорная нота, ускользающая от уха, очень важна. Если бы человек мог слышать ее, он узнал бы все, что следует знать об Ирландии.

Ночью я вынул книги, которые вожу с собой, и просмотрел несколько сборников ирландской поэзии в надежде найти то, что могло бы помочь мне объяснить слабое ощущение, не передаваемое словами. Боюсь, мало людей без примеси кельтской крови способны понять здесь хотя бы слово. И в нескольких литературных произведениях я обнаружил интересное внимание к звукам Ирландии. Джон Миллингтон Синг постоянно рисует пейзаж с помощью звука. Вот, например, речь бродяги в пьесе «В сумраке долины»:

Пойдем же со мной, хозяйка, я не стану докучать тебе болтовней. Ты услышишь крик цапель над черными озерами, узнаешь голоса тетеревов да сов, жаворонков да дроздов, а когда дни станут теплее, не станешь слушать разговоры о приближающейся старости, потере волос и потухших глазах. Нет, на закате солнца ты услышишь красивые песни, и не будет старик у тебя под боком храпеть, как больная овца.

И речь Норы Бурк в той же пьесе:

Ты будешь сидеть у двери, такой, как эта, и видеть перед собой лишь туманы, стелющиеся по болоту, и слушать лишь ветер, плачущий в ветвях деревьев, поваленных бурей, да рев реки, вздувшейся от дождя.

И снова в пьесе «Источник святых»:

Чувствуешь, как пахнет распустившийся утесник? И если ты помолчишь немного, то услышишь ягнят, хотя река в долине почти заглушает их блеяние.

Прочтите стихи Фрэнсиса Ледвиджа:

И в час, когда окончится война,
Пойду в холмы и снова запою,
И шепот, как в былые времена,
Из вереска наполнит песнь мою…

Те, кто шепчутся, всегда рядом с вами в Ирландии. Только вам не слышно, что они нашептывают.

2

Я побывал на ветреном песчаном острове Линдисфарн, где святой Кутберт устроил свою обитель, и на том холме в Сомерсете, где, как говорят, святой Иосиф Аримафейский посадил святой терн, но ни одно место не дало мне более ясного представления о раннем христианстве, чем странный крохотный разрушенный город Глендалу в Уиклоу.

На мой взгляд, в Ирландии нет ничего более прекрасного, чем эта восхитительная маленькая долина, с двумя озерцами, покоящимися в горной впадине. Настолько высоки эти горы и настолько глубоки озера, что даже в солнечный день вода в них неподвижна и черна.

Возле озер над деревьями поднимается высокая круглая башня. Она построена почти тысячу лет назад. В башне скрывались люди, бежавшие от скандинавов. Двери в таких башнях находятся высоко, чтобы беглецы, убирая лестницу, могли чувствовать себя в безопасности.

За башней, затерявшейся в деревьях и покрытой зеленым мхом, находятся руины монастыря, построенного за несколько столетий до того, как Англия приняла христианство.

Когда в Глендалу колокола сзывали к мессе, в Англии слышали лишь звон мечей да крики викингов, причаливающих к берегу.

В Глендалу скажут, что перед вами руины семи церквей, но, как отмечает профессор Макалистер в «Археологии Ирландии», такого количества стоящих рядом церквей никто пока не обнаружил: