Иприт

«У этого приказчика есть деньги», — думала мистрис Брук, сидя в роскошном автомобиле с букетом белых роз в руках. Вероятно, он ограбил кассу.

— Шофер, — крикнул в это время Смит, — где здесь можно достать вино?

— Вино лежит под подушкой вашего сиденья, мистер, — охотно ответил шофер, — я сейчас сделаю остановку…

И через несколько минут все трое пили вино на маленькой зеленой лужайке парка…

— В путь! — вскричал, вставая, Смит.

— Я уже поднял парусиновый верх, — ответил шофер.

— Девочка, — нежно произнес Смит, — я не люблю целоваться в автомобиле, а для прописки в гостинице у меня слишком громкая фамилия — едем к тебе.

— Муж уехал на два дня, — ответила мистрис Брук, — едем.

— У тебя есть муж, кроме Смитов? — удивленно произнес мужчина. — Все равно — едем.

Лестница дома, в котором жила прекрасная незнакомка, показалась Смиту крутой. Наконец, дверь… обычная обстановка американской средней семьи.

— Имя? — спросил Смит, садясь в кресло и спокойно стаскивая с себя штаны.

— Сюзетта, — ответила женщина.

— Мое — Карл. Положи, Сюзетта, эти брюки под матрац, чтобы не испортились складки.

«Приказчик, — раздраженно подумала Сюзетта, — капитан был лучше. И потом какая решительность, я хотела только целоваться!»

— Карл, — ответила она, смеясь, — ты слишком скор, тебе придется разглаживать эти брюки одному. Ты мне уже и не так нравишься.

— Стучат, — ответил Карл испуганно, — у тебя нет второй двери?

— Это муж, он всегда стучит сразу обоими кулаками.

— Какой скандал! — вскричал Карл. — Какая великая карьера погибает!

Стук становился яростным.

Внезапно лицо Карла загорелось румянцем вдохновения; он лег на дешевый ковер, покрывающий пол комнаты, и, наматывая его на себя, закатился к стене.

Сюзетта побежала открывать дверь.

— Жарко, — простонал, входя, рослый янки с крупным догом на цепи. — Мэри, где мои ночные туфли?

«Соврала имя», — мрачно думал человек в ковре.

— Почему ты так рано приехал, Том?

— Дело не выгорело, контрагент сошел с ума, поверил в бога Кюрре, закрыл лавочку и постится. На место, Лайт! Ты не знаешь, Мэри, почему это собака нюхает по углам?

— Она, наверно, опять ищет места нагадить под диваном.

— Лайт, сюда. Лайт, сюда. Лайт, не рычи, я тебя…

— А ты, Мэри, опять пила? Ну, что хорошего в том, чтобы пить одной?

— А ты хочешь, чтобы я пила с кем-нибудь?

— Пропадает наша американская семья, Мэри. Женщины пьют и таскаются с ухаживателями, отказываются рожать детей, говоря, что пароходы достаточно и без того привозят людей для прироста населения… Лайт, спокойно! Лайт…

Из ковра было слышно, как завизжала собака от удара…

— Гибнет Америка, Мэри, — продолжал толстяк.

— Ты мне читаешь, кажется, передовицу консервативной газеты, Том?..

— Что газеты, я выть готов при мысли, что в такую жару съездил даром из-за этого Река. И говорят, вовсе он не бог, а наняли его банкиры и владельцы магазинов для рекламы. А сам он, говорят, гамбургский еврей да к тому и еще незаконнорожденный…

— Неправда! — вскричал молодой человек, раскатывая ковер и вскакивая во весь рост. — Я немец и корпорант.

— Может быть, — отвечал Том, остолбенев от ярости. — Но где ваши брюки, сударь? Лайт, бери его!

Одним прыжком Рек вскочил на плиту и выхватил револьвер, готовый к защите, но тут же ему пришлось с воем спрыгнуть на пол, так как газовая плита была раскалена для приготовления бифштекса Тому.

Минуту продолжалась возня, но в результате Кюрре был сбит с ног и связан.

— Кто вы и чем вы занимаетесь? — спросил Том.

Но Рек молчал.

— Мэри, в чем дело?

Но Мэри, конечно, плакала.

— Что тебя принудило так поступить, Мэри!

— Ты все время уезжаешь, я одна, без денег, без прислуги, ты мне обещался… — залепетала Мэри.

— А это кто?

— Не знаю, он говорил, что он герцог, — отвечала Мэри…

— Господин герцог, моя жена обвиняет меня в том, что я не имею для нее прислуги… Если вы не назовете вашего имени, я надену на вас ошейник и намордник честного Лайта и заставляю вас служить у нас кухаркой.

Рек молчал.

— Где Рек? — волновались в это время в «Хоспице».

— Не вознесся ли он всерьез?

Толпы почитателей стояли весь день у дверей гостиницы, ожидая его выхода…

Наступила ночь… Его нет…

«А когда наступило утро, — как пишут в „Кино“, — Река утром не было тоже».

Тогда собрался соединенный пленум из «Союза Молодых Людей» и «Совета Банкиров».

— Щенки! — кричал Морган на заседании, стуча кулаком по столу. — Вы говорили, что бог из немцев будет самый исполнительный, а сейчас где он?

— По слухам, он инкогнито пошел на купание, — тоненьким голосом сказал один молодой человек.

— Мерзавцы! — кричал Морган. — Недобросовестные поставщики…

— Братья, — спокойно начал седой пастырь, — не забывайте, что в Нью-Йорке каждый месяц автомобили давят 2000 человек, возможно, что Кюрре погиб. Я знал бедного Кюрре, и его гибель сердечно огорчает меня. Но дело не в нем, а в идее, — если даже он и погиб, мы, конечно, найдем ему заместителя. Пока же предлагаю объявить, что…

ГЛАВА 39

БЛУДНАЯ ОВЦА И СПОСОБЫ ЕЕ ВОЗВРАЩЕНИЯ

— Сорок дней в пустыне! — кричали газетчики.