Ип

Земляне громко перекликались друг с другом на своем странном языке, а один из них, тот, у которого на поясе все время что-то звенело, явно напал на его след. Промелькнувший луч осветил пояс этого землянина, и старый ботаник увидел на поясе кольцо, а на кольце связку чего-то вроде зубов с неровными краями — не трофеи ли это, вырванные изо рта какого-нибудь несчастного существа, прибывшего на Землю с другой планеты?

«Скорей, скорей, скорей!» — все еще звал корабль, и, пытаясь пронырнуть под снующими лучами, старый ботаник ринулся назад к дороге.

Здесь и там на довольно большом ее отрезке стояли самодвижущиеся повозки землян, а земляне, которые на них прибыли, рассыпались кругом. Он выпустил туман и, окутанный им, скользнул в лунном свете через дорогу сквозь вонючие выхлопные газы (ядовитое облако на миг даже улучшило маскировку) — и вот, уже по ту сторону дороги, он съехал в неширокий овраг.

Тут же, словно почувствовав, где именно он пересек дорогу, лучи холодного света повернулись в его сторону. Земляне стали один за другим перепрыгивать овраг, а он вжался в песок и камни. Взгляд его, снова и снова обегавший все вокруг, обратился вверх, и он опять увидел страшное кольцо с нанизанными на него звенящими зубами — это хозяин кольца перепрыгивал через канаву; зубы щерились в наводящей ужас улыбке.

Он вжался еще сильнее в камни, скрытый по-прежнему туманом, неотличимым от того, который можно увидеть ночью в низких сырых местах. Не задерживайте взгляда на облачке, ведь это всего лишь клочок обыкновенного тумана, не тыкайте в него лучом, ведь внутри облачка длинная-предлинная шея и две перепончатые ноги, а пальцы у этих ног такие же длинные и тонкие, как корни розового хвоща. Вы, земляне, наверняка не догадаетесь, что существо это прибыло на вашу планету для того, чтобы спасти образцы растительности, пока вы не уничтожили ее всю, и их сохранить.

А земляне в это время прямо над ним перепрыгивали овраг, недобрые голоса их звучали громко, земляне получали от охоты огромное удовольствие и все были вооружены.

Когда овраг перепрыгнул последний землянин, старый ботаник выкарабкался наверх и двинулся следом за людьми в лес.

По мере того, как он приближался к своим, свет-его-сердца разгорался все ярче, питаемый общим энергетическим полем его товарищей; и не только их сердца, но и все растения, собранные на корабль за сто миллионов лет, кричали: «Опасность, опасность, опасность!»

По единственной расчищенной лесной тропинке он продвигался так быстро, как только мог. В этом лесу он знал каждый лист, каждую паутинку. Они вели его через лес, ласково шептали: «вот сюда, теперь сюда, а теперь сюда».

Холодный свет остался позади, лучи его застряли в ветвях, с готовностью пропустивших инопланетянина, но преградивших путь его преследователям; ветви вдруг сцеплялись намертво, и пройти между деревьями было уже невозможно; какой-то корень, проросший наружу, слегка приподнялся, и землянин, на поясе у которого было кольцо с нанизанными зубами, споткнулся и упал; другой корень захватил ногу его подчиненного, и тот шлепнулся ничком, ругаясь на своем языке, а растения в это время кричали ботанику: «Беги, беги, беги!..»

Поляна была уже совсем близко.

Великолепная елочная игрушка, жемчужина Галактики, ждала его. Он ковылял к ней, к исходящему от нее спокойному и прекрасному свету, ничего подобного которому не видели ка Земле. Сказочная энергия корабля собиралась сейчас вся в одной точке, пульсировала невиданной красоты волнами, одаряла сиянием все вокруг. Инопланетянин пробирался, раздвигая траву — может быть, с корабля его увидят, может, заметят свет-его-сердца, — но длинные пальцы его ног запутались в каких-то сорняках, которые не хотели его отпустить.

«Останься, — говорили они, — останься с нами».

Вырвавшись, он снова заспешил вперед, в сияющий ореол корабля, к поляне. Куда бы он ни повернулся, он встречал блеск этого прекрасного елочного украшения, радужные блики пронизывали траву насквозь. Он уже видел люк, еще открытый, в нем стоял один из его товарищей, и свет-сердца у того звал, обезумело искал его.

«Иду, иду…»

Он ковылял, путаясь в траве, но отвисающий до самой земли живот мешал ему идти; и вдруг все его существо пронизал сигнал — групповой разум принял решение.

Люк закрылся, будто лепестки завернулись внутрь.

Корабль поднялся в то самое мгновение, когда он, размахивая длиннопалой рукой, вынырнул из травы. Но с корабля уже не могли увидеть его: сейчас включалась вся невероятная мощность двигателей, и все вокруг затопил ослепительный свет. На миг корабль замер над деревьями, потом, вращаясь, взмыл ввысь; прекрасная елочная игрушка отправилась повиснуть на самой далекой ветке ночи.

Несуразное существо стояло в траве, и свет-его-сердца испуганно вспыхивал.

Он был один, и от дома его отделяло три миллиона световых лет.

Положив ноги повыше. Мэри сидела на кровати, и одна половина ее головы читала газету, а другая прислушивалась к голосам двух ее сыновей и их приятелей, которые играли на кухне в настольную игру «Подземелья и драконы».