Иосип Броз Тито

Тито, безусловно, знал об этих событиях. Из Свияжска его перевели в городок Алатырь в Чувашии. Ему предлагали вступить в Добровольческий корпус, который формировался из военнопленных славян для борьбы с немцами и австрийцами, но он отказался. «Социалисты считали, — объяснял он позже, — что мы должны идти воевать не за Великую Сербию и не за Великую Хорватию, а за Югославию, в которой объединятся равноправные народы… Мы отказались присягать сербскому королю… Нас перевели в лагерь военнопленных в небольшой городок Ардатов в Симбирской губернии».

Его, как младшего офицера, не имели права принуждать к работе, однако он сам был не против чем-нибудь заняться. Некоторое время Иосип работал механиком на мельнице в селе Каласееве, а в свободное время читал.

В конце 1916 года его отправили в другой лагерь военнопленных — в город Кунгур тогдашней Пермской губернии. Там его и застала Февральская революция.

После революции жизнь военнопленных мало изменилась. Они по-прежнему строили железную дорогу. Тито сблизился с группой рабочих, которые читали работы Ленина, — тот как раз тогда, в апреле 1917 года, вернулся в Петроград из-за границы и выступил со своими «Апрельскими тезисами», объявив курс на подготовку социалистической революции.

Вскоре Броз решил бежать в Петроград. Он спрятался в товарном поезде среди мешков с зерном и уже через несколько дней был в столице. Он приехал накануне знаменитых «июльских дней» — 3–5 июля в Петрограде прошли вооруженные демонстрации, организованные большевиками. Фактически речь шла об отстранении от власти Временного правительства.

«Я был воодушевлен силой и организованностью этих демонстраций и увидел, какую силу представляет рабочий класс… — вспоминал Тито. — Я был с демонстрантами вблизи большого железнодорожного вокзала, когда с крыши вокзала был открыт огонь из пулемета. Много рабочих было убито. Тогда начались массовые аресты… Я несколько дней скрывался под мостами через Неву, а потом решил бежать на родину. Я сказал себе: еду в Югославию делать революцию, еду домой»[18].

Выступления большевиков подавили, Ленин бежал в Финляндию и укрылся в шалаше в местечке Разлив. Очевидцы вспоминали, что теперь чуть ли не каждый прохожий считал своим долгом поймать большевика — «провокатора» и «немецкого шпиона». На улицах шли стихийные аресты.

Броз сумел перебраться в Финляндию, но там его схватила полиция. Его отправили в Петроград, где посадили в Петропавловскую крепость. Он сидел в маленькой, полной крыс камере, буквально в двух шагах от Невы, и думал, как быть дальше. Недели через три его отвели на допрос. «Кто вы такой?» — спросил его следователь. Тогда, собравшись с духом, он ответил, что он — австрийский военнопленный. Следователь только усмехнулся. «Ну и дурак, что раньше не сказал, — заметил он. — Мы бы тебя давно выпустили»[19]. В полиции, по словам Тито, думали, что он какой-нибудь важный большевик.

Его — вместе с другими беглецами — снова отправили в Кунгур. На станции Екатеринбург, перехитрив охранника, он сел в другой поезд, на котором доехал до Омска. В Омске власть была у большевиков, и там его задержали красногвардейцы. Иосип написал два заявления: просьбу о предоставлении ему российского гражданства и просьбу о приеме в партию большевиков. Успели ли тогда рассмотреть его заявления и удовлетворить их — неясно. Советская власть в Омске вскоре пала.

«Частенько писали, что в России я принимал деятельное участие в Октябрьской революции и гражданской войне. К сожалению, это не совсем так, — честно признавался Тито. — Я прослужил несколько месяцев в Красной интернациональной гвардии, но никогда не сражался на фронте, поскольку все еще был слаб после ранения и болезни…»

Тито читал советские газеты. Из вождей революции больше всего он, конечно, слышал о Ленине. Немного о Троцком. «Что же касается Сталина, — отмечал он, — то за время моего пребывания в России я ни разу не слышал его имени»[20]. Это, впрочем, было сказано в 1952 году, когда Тито уже успел «поссориться» со Сталиным.

В России к этому времени находилось около семидесяти тысяч чехов, которые дезертировали из австро-венгерской армии. Они хотели продолжать войну против немцев и австрийцев. Но поскольку советское правительство заключило с Германией и Австро-Венгрией Брестский мир, то была достигнута договоренность перебросить чехов во Владивосток, а оттуда французскими кораблями — на Западный фронт. Весной 1918 года эшелоны с чехами растянулись по всей стране до Дальнего Востока.

14 мая в Челябинске эшелон с чехами встретился с эшелоном бывших пленных венгров, отпущенных большевиками по условиям Брестского договора. Между чехословаками и венграми отношения были, мягко говоря, напряженными. Кто-то из венгров бросил в чехов камень (по другой версии — чугунную ножку от печки), который тяжело ранил чешского солдата. Чехи бросились разбираться и убили одного из венгров. На следующий день советские власти в Челябинске арестовали нескольких чехословаков.