Читаем Иосип Броз Тито полностью

Все развивалось как в старинных приключенческих романах. Один из охранников, симпатизировавших коммунистам, передал Тито в камеру спрятанный в куске хлеба напильник, и он осторожно начал пилить прутья решетки на окне. Он перепилил уже пять из шести прутьев, но сбежать не успел — его перевели в другую камеру, а потом и в тюрьму Лепоглава, недалеко от родного Загорья.

Тито привезли в эту тюрьму в те дни, когда в стране происходили важнейшие политические события. 6 января 1929 года король Александр запретил политические партии, распустил парламент и отменил конституцию 1921 года. Вскоре было объявлено о переименовании Королевства Сербов, Хорватов и Словенцев в Королевство Югославия. Это должно было символизировать государственное и национальное единство населявших его народов.

Менялось и национально-территориальное устройство страны. Теперь она делилась на области (бановины), причем старые, исторические границы между Сербией, Хорватией, Словенией и другими национальными территориями ликвидировались, а в каждой из бановин обязательно должны были проживать представители нескольких народов. Хорватию разделили на две бановины, а Сербию — на пять. Все национальные эмблемы, знамена, гимны, газеты и т. д. были запрещены. Король пытался создать в стране что-то вроде американского «плавильного котла», из которого выплавлялась бы единая нация югославов. При этом, однако, не скрывалось, что сербы по-прежнему играют в Югославии главную роль.

Новое правительство возглавил генерал Петар Живкович. С коммунистами военная диктатура теперь вообще не церемонилась. Один из лидеров партии Джуро Джакович был просто убит вскоре после ареста. Оставшиеся на свободе представители руководства КПЮ эмигрировали из страны.

Тито, можно сказать, повезло. Если бы он в это время не находился в тюрьме, не исключено, что и его ожидала бы судьба Джаковича. Ему удалось устроиться работать на тюремную электростанцию. Проверяя электропроводку, он получил возможность посещать камеры, в которых сидели другие заключенные. Ему даже выделили помощника — это был художник и писатель Моше Пьяде. В 1925 году Пьяде как члена КПЮ и редактора коммунистической газеты осудили на 20 лет тюрьмы.

Вскоре в Лепоглаву перевели члена Загребского горкома КПЮ и хорошего знакомого Броза Андрию Хебранга, осужденного на 12 лет тюрьмы. Были здесь и другие коммунисты, которым предстояло сыграть в будущей югославской революции различные, но весьма заметные роли.

«Для нас, коммунистов, на каторге… не было вакуума, — вспоминал Тито. — Мы сумели превратить ее в школу, партийную школу… Я, например, помимо всего прочего, учил языки. Вначале — эсперанто, затем перешел на английский. С появлением Моше Пьяде мы начали читать и изучать марксистские теоретические труды, так как Пьяде переводил „Капитал“, ему были доступны все эти книги»[42]. Пьяде также рисовал портреты своих товарищей по заключению. Сохранился и портрет Тито того времени.

Вскоре тюремное начальство стало подозревать, что коммунисты наладили связь со своими товарищами на воле и готовили побег. Поэтому в мае 1931 года Броза и группу его товарищей перевели в Словению, в тюрьму города Марибор. Здесь условия были хуже — первые несколько месяцев Тито держали в одиночке, запрещали прогулки и общение с другими заключенными.

Позже Тито перевели в общую камеру, где сидели еще семь человек. Им разрешалось получать книги, газеты и журналы. Тито продолжал совершенствовать свой английский язык: он регулярно читал британский журнал «Экономист» и много лет спустя говорил англичанам, что это был отличный журнал. Получали в тюрьме и марксистские книги. Для этого применяли нехитрый трюк: к работам Маркса или Ленина приклеивали обложки от приключенческих романов, и охрана свободно пропускала их в тюрьму.

Броз по-прежнему получал деньги от Пелагеи. Теперь уже из Москвы. «Недавно я получил от нее письмо и фотографию Жарко, — писал Тито из тюрьмы в мае 1932 года. — Сынишка так вырос, что я с трудом узнал бы его. Жена пишет, что он учится хорошо. Написал мне и он: спрашивает, когда я к ним приеду? Кроме того, прислал мне некоторые свои рисунки. Главное, что им там хорошо, и это меня очень радует»[43]. Последний раз он получил от Пелагеи перевод 24 июня 1933 года.

Он отсидел свой срок «от звонка до звонка». 16 ноября 1933 года — день в день — ему выдали его вещи и немного денег, чтобы он мог купить себе пачку самых дешевых сигарет. Но, как только Тито вышел за ворота тюрьмы, его снова арестовали и вернули обратно. Таким издевательским образом полиция отыгралась за то, что он скрылся от нее в 1927 году, когда его выпустили на свободу до решения апелляционного суда. Ему предстояло отсидеть еще четыре месяца. Их он провел в тюрьме города Огулин. 16 марта 1934 года Броз наконец-то вышел на свободу.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии