Иосиф Сталин. Начало

Бухарин предпочел не заметить яростной иронии (или, что точнее, испугался ярости Кобы) и… заговорил о другом!

— Знаешь, Коба, я женюсь.

— Что ты говоришь! На ком?

— На дочери Ларина… Я долго думал. Такая разница в возрасте… Но она меня любит.

— В добрый час. У нее, наверное, много друзей среди арестованных вольнодумов? Это перед ней тебе неудобно? — Бухарин растерянно смотрел на него. — Шучу. А ты совсем разучился шутить. Но с женитьбой тебя поздравляю. — И Коба обнял Бухарина.

Когда тот вышел, он сказал:

— Видишь ли, Фудзи, мне хочется, чтобы ты подружился с ним… в дальнейшем. Но пока внимательно наблюдай за этим неискренним товарищем.

Коба замолчал. И я понял, почему так часто попадал на доклады Ягоды о Бухарине. Я торопливо возразил:

— Но, Коба, мне нужно ехать в Париж. Мы должны наладить новый канал связи с Германией.

— Ты будешь налаживать то, что я тебе прикажу…

Вот так он сделал меня стукачом при Бухарине.

Думаю, в тот день я… сломался.

Погром старых борцов

Летом того же 1934 года газеты всего мира сообщили о невероятной новости — разгроме путча вчерашних сподвижников Гитлера.

Я с изумлением читал на работе иностранные газеты. Гитлер уничтожил множество отцов нацистского движения — «старых борцов»-штурмовиков. Журналисты гадали, что же произошло в Германии. Не скрою, я тоже не понимал. Еще при мне началась эта странная полемика Фюрера с главой штурмовиков Ремом и обозленными ветеранами штурмовых отрядов, приведшими Фюрера к власти.

Гитлер провозгласил новый лозунг: «Революция закончена, начинается эволюция». Но штурмовики и Рем были против. Возмущенная вольница голосом Рема объявила: «Мы не потерпим, чтобы наша Революция заснула на полдороге».

Этими призывами к продолжению Революции вожди штурмовиков пугали поддерживавших Гитлера немецких олигархов. Настаивая на подчинении немецкой армии своему руководству, Рем стращал других важнейших союзников Фюрера — генералов вермахта.

Миллионная армия головорезов-штурмовиков становилась опасной оппозицией. Но надо отдать должное Фюреру — он мог не страшиться старых товарищей. Он вовремя позаботился о сопернике буйных штурмовиков. Гитлер создал отряды СС — свою личную охрану. В эту охрану сначала входили несколько сотен человек. Но Гитлер своевременно — за четыре года до прихода к власти — поручил реформировать СС некоему тщедушному человеку с гитлеровскими усиками, Генриху Гиммлеру. Еще в недавнем прошлом это был безвестный нацист, владелец куриной фермы, работавший прежде в фирме, производившей удобрения. В партии его называли Генрих-навоз. Уже вскоре произносить презрительную кличку стало опасно. Этот господин, похожий на унылого клерка, за какие-то несколько лет превратил охрану Фюрера в могущественнейшую армию. На моих глазах служба в рядах СС становилась все более престижной. СС стремительно сделалась самой грозной силой. Внутри нее Гиммлер создал мощную службу безопасности, необычайно напоминавшую мне… родную Лубянку. Как и у нас, одно упоминание о всесильном, таинственном СС наводило ужас на обывателя.

Между эсэсовцами и буйными штурмовиками шла теперь скрытая война, готовая перерасти в открытую.

Но я уверен: при всех разногласиях штурмовики были преданы Гитлеру и никогда не решились бы ни на какой путч. Ведь не было бы Гитлера — не было бы их самих. Тогда что же случилось?

Все объяснил мне… Коба!

Он вызвал меня в Кремль. В кабинете мы были одни. После чтения западных газетных сообщений о «ночи длинных ножей» (так поэтически называлась кровавая резня) Коба начал меня расспрашивать. Жадно, подробно… Я почувствовал, что он необычайно заинтересован этой историей. Он хотел знать детали и, главное, — как восприняла Германия это странное уничтожение «своими своих».

Утром я связался с Корсиканцем и вечером снова был в Кремле. Я пересказал максимально точно донесение Харро и статьи в газетах.

— После постоянных выпадов Рема Гитлер поспешил встретиться со старым товарищем по партии. О чем они говорили с Ремом и что обещал Рему Гитлер — неизвестно. Но после разговора Рем явно успокоился. Он распустил на летний отдых всю свою армию. Буйные вожди штурмовых отрядов вместе с ним отправились отдыхать на курорт в Бад-Висзее…

Уже вскоре по Берлину поползли слухи о готовящемся путче штурмовиков. Путч, организованный Ремом со товарищи, будто бы должен начаться в Мюнхене. И в этом заговоре участвуют бывший канцлер генерал Шлейхер и второй человек в нацистской партии Грегор Штрассер.

29 июня по приказу Гитлера Гиммлер собрал отряды эсэсовцев.

В ночь на 30 июня Гитлер вместе с Геббельсом на трехмоторном самолете тайно вылетел в Мюнхен.

Фюрер заявил встречавшим его на аэродроме: «Сегодня — самый трагический день в моей жизни. Но я обязан поехать в Бад-Висзее, я обязан провести строгий суд».