Иосиф Кобзон. Я люблю тебя, жизнь…

– Это было веселое время. Много новых друзей. В новом общежитии было пять этажей и на каждом – щукинцы, мхатовцы, щепкинцы, суриковцы и гнесинцы. Например, моими соседками были Лия Ахеджакова, Лионелла Скирда, будущая жена Олега Стриженова. Обстановка была очень благожелательной и дружеской. Никто не говорил: «Мы – мхатовцы, а вы кто?» На каждом этаже – кухня и Ленинская комната. В выходные – общий праздник, все ходят друг к другу в гости.

«Куба – любовь моя…»

В 1959 году молодой Иосиф Кобзон начинает работать в цирке на Цветном бульваре в программах Марка Соломоновича Местечкина. Нынче это – цирк Никулина, а до революции – цирк Альберта Саламонского, сакральное место великой столицы. Открытый в 1880-м году выходцем из немецкой семьи Альбертом Саламонским (1839, Италия – 22 июня 1913, Москва) – потомственным цирковым артистом, цирк Москвы многие годы поражал воображение горожан. Гимнасты под куполом, клоуны, звери на манеже – все для столичных жителей конца XIX века было в новинку. Стоит сказать, что Альберт Саламонский был не только талантливым артистом – выступал в роли наездника, конного акробата, дрессировщика лошадей, но и не менее успешным антрепренером, предпринимателем, основателем нескольких цирков. Его детище на Цветном бульваре не прекращало работу даже во время Великой Отечественной войны. Просто тогда номера адаптировали под военные реалии; к примеру, показывали сценки, в которых знаменитый клоун Карандаш[35] пародировал фашистских танкистов и др.

«Цирк – вечен, потому что он – круг, а у круга нет ни начала, ни конца…»; «Купол цирка – наше небо, круг арены – шар земной!» – знаменитые фразы, передающие значимость этого места. Но что такое цирк без артистов? Конечно, они – главное. Здесь, в цирке на Цветном бульваре, работали Леонид Енгибаров, Олег Попов, Юрий Никулин… Можно сказать даже, что именно в цирке начинал свою профессиональную певческую карьеру Иосиф Кобзон!

– В прологах и эпилогах надо было петь. И вот я пел. Пел сам и в составе квартета. Пел песни «Мы артисты цирковые» и «Куба – любовь моя» из спектакля с музыкой Александры Пахмутовой.

Куба – любовь моя,
Остров зари багровой.
Песня летит над планетой звеня —
Куба – любовь моя! —

пела в те годы советская молодежь патриотическую песню поддержки кубинской революции. Уже тогда Кобзон много исполнял лирических и патриотических песен, но не «Куба» принесла ему известность. Только в 1964 году, после появления в радиоэфире песни Аркадия Островского «А у нас во дворе», к нему пришла всесоюзная популярность.

Иосиф Кобзон постепенно становился трибуном пламенных идей, передавая в своих песнях окрыленные чаяния своего поколения… Его голос прекрасно ложился на призывы партии и страны, попадал в тональность великого времени, целью которого было строительство коммунизма. С высоты дня сегодняшнего легко понятна sententia: он – сын своего времени…

Благодаря выступлениям в цирке Иосиф-студент стал получать по 3 рубля за выход. Это стало хорошим подспорьем, но, конечно же, в первую очередь, выступление и контакты с публикой давали возможность оттачивать молодой талант.

«Выступлений было как минимум 9 в неделю. Можно представить, каким я стал сразу богатым человеком. Я стал получать до 100 рублей в месяц. Так для меня наступила совсем другая жизнь».

К тому же, как представитель комитета комсомола, Иосиф Давыдович имел возможность бывать на спектаклях и концертах в самых престижных залах Москвы. Что также имело немаловажное значение.

«Ко всему этому надо обязательно добавить, что в промежутках между моими выходами на сцену в начале и конце спектакля я бегал в Большой театр, Консерваторию или в какой-нибудь концертный зал, чтобы послушать знаменитостей. В то время для этого были условия – бесплатные билеты для студентов творческих вузов. Эти билеты распределял вузовский комитет комсомола. Я как член комитета комсомола попросил, чтобы меня сделали ответственным именно за этот сектор. Поэтому все билеты сходились ко мне. И я их распределял. Естественно, себя не обижал. И так каждый вечер. За счет этого удалось резко поднять свой культурный уровень. Козловский, Лемешев, Лисициан, все премьеры, все выдающиеся музыканты страны и мира (такие, как Марио Дель Моно) заочно становились моими учителями. Я жадно вбирал в себя их лучшие уроки. Для этого подходило все: и амфитеатр, и балкон, и даже место за сценой… С детства, сколько себя помню, я всегда любил слушать, как поют другие, и всегда пел сам. Откуда во мне это взялось? Не знаю».

Государственный музыкально-педагогический институт имени Гнесиных