Иоанниты

– Проучить бы выскочку.

– Месье Вийон, когда Вам рассказывали об иоаннитах, Вы внимательно слушали? – осадил детину Рамон. – Если да, то ради бога, наказывайте узника любым доступным Вам методом. Нам нужно, чтоб он смог после этого слышать и отвечать; не сможет ходить – понесёте его на закорках…

– Да понял я, – угрюмо промычал тюремщик.

Кудрявый телохранитель взял у месье Вийона фонарь и осветил моих соседей, что так и не пришли в себя. Дав знак тюремщику, он направился к выходу. Амбал поковылял следом.

Рамон сделал всего несколько шагов, как резко остановился и обернулся:

– Ради бога, сегодня не напивайтесь, – сквозь зубы прошипел он.

– Капли в рот не брал за сегодня.

– Вам хватает часа, чтобы надраться. И обычно это случается к вечерам.

Парочка продолжила путь прочь из подвала. Тюремщик сжал кулаки с явным намерением найти и проучить того, кто выдал компромат про него Рамону.

Поговорить, значит? Не думаю, что Монарх затронет такие темы, на которые мне станет приятно с ним беседовать. Ладно, если у него столько лишнего времени, то пожалуйста.

Рамон ещё сказал, что меня вызовут, значит, Монарх в этом здании, либо с минуты на минуту в нём будет. Последние дни приучили меня, что мерзкий паук из укрытия лезть не спешит, его ниточки итак раскинуты достаточно далеко.

Я вспомнил про браслет. Вопреки опасениям, он остался на левом запястье. Что толку, если у меня осталось дня три… возможно, четыре… возможно, даже целая неделя, но последние дни я буду чувствовать себя хуже наркомана запивающего дурь виски. Но мне только и нужно, что пройтись до кабинета Монарха и нанести один хороший удар. Никто же не знает про иглу у меня в лацкане. Чили Сеттэр без труда проткнул ею человека, так что оружие у меня, можно сказать, есть…

Сиди себе и жди, когда Монарх сам предложит убить его.

– Адам?

Пришлось долго ждать, но молодой изобретатель всё-таки очухался первым. Он что-то буркнул в качестве ответа и мучительно долго ворочался. Попытки встать прошли даром, так что он улёгся поудобнее и тяжело выдохнул.

Какое-то время стояла тишина, я уж решил, что Адам вновь отключился, но не решился его окликнуть. Но он вдруг заговорил хриплым, неразборчивым голосом:

– Ты, Август?

– Да.

Словно силы иссякли, Адам замолчал. Трясущимися руками он дотянулся до головы и прижал ладони к вискам. Принялся легонько их массировать.

– Как себя чувствуешь?

– Плохо, если честно. А ты?

– Уже нормально, прилично. Я просто давно очухался, успел прийти в себя. Уже на ногах могу стоять.

– Давно, говоришь, очухался…

– Не знаю, но, по-моему, больше часа прошло.

Адам зашёлся тихим сухим кашлем. Прошёл приступ, и бандит со стоном перевалился на бок, прижимая колени к груди. Издав короткий жалобный вой, он сжался калачиком и вновь затих. На зов он ответил умоляющим бессвязным лепетом. Я расценил это как просьбу оставить его в покое.

Несильно поправилось моё одиночество. Господи, как же хочется пить.

Когда Адам стал приходить в себя, очнулась Виктория. С её стороны какое-то время раздавались прерывистые стоны и шуршащие звуки, на оклики она не отвечала. Но вскоре я заметил, как она поджала под себя ноги, упёрлась руками в койку и натужно перешла в сидячее положение.

– Есть… мхм… Есть тут кто? – еле выговорила она.

– Виктория!

– Папа? – дочь оказалась спиной ко мне, и ломота в теле не позволила ей хотя бы обернуться.

– Как ты себя чувствуешь?

– Голова кружится. А ещё шатает всю. Кто-нибудь ещё есть здесь?

– Я и Роде, – отозвался Адам, вертящийся на койке в отчаянных попытках встать, – но Роде ещё не пришёл в себя.

– Вы целы?

– У меня весь бок в крови, – пожаловался молодой бандит. – Наверное, пуля царапнула, сам уже не помню.

– А ты, пап?

– Цел, – ответил я, поднялся и подошёл к решётке, – очнулся давно, уже в себя пришёл. Это состояние со временем проходит.

– Хочется верить, – простонал Адам.

На какое-то время установилась тишина, слышны были лишь измождённые вздохи.

Виктория, переоценивая себя, попыталась сменить позу, но чуть не грохнулась, всё ещё слабая и дезориентированная.

– Осторожнее, – запоздало предупредил я.

– Да, я сейчас соберусь. Господи, как же погано. Что это было? Магия?

– Ага, Монарх спустил на нас своих учеников. Не пойму, откуда у него их столько.

– Их там около десятка было, – припомнил Адам.

– Чтобы обучить десять учеников азам, требуется как минимум лет пять. Монарх плодит их, как ненормальный.

– Это заклинание, – Виктория изо всех сил старается держать шею прямо, – оно сильное?

– Нет, самое примитивное боевое заклинание. От него толк будет, если в упор ударить… Так, кстати, и вышло. Не будь с ними той оравы людей, мы бы их и вшестером перебили.

– Они нас выследили. После взрывов сели на хвост выжившим. Я ещё решила, что легко отделались. Глупая.

– Нас мог выследить ещё тот тип, помнишь?

Решительным движением Виктория развернулась и свесила ноги с нар. После проделанного манёвра она долго переводила дыхание.