Иоанниты

Осталась всего одна обойма с инертными патронами, но сейчас самое время пустить её в ход. Сменив магазин, я резко высунулся и дал два выстрела прямо в центр щита. Пули не подвели, справившись с железом и уложив иоаннита. Тот, впрочем, не умер и попробовал подняться, вот только ему в лицо кто-то метко угодил из револьвера.

Метнув на прощание нож, я обратно нырнул за стол и вернулся к обычным патронам. На сей раз высунулся справа от укрытия и выстрелом попал в ногу наступающему. Тот свалился и покатился вниз по лестнице, сбивая с ног своих же. А в следующее мгновение меня так лихо прижали огнём, что пришлось бросаться в укрытие и прижиматься что есть сил к земле.

Под пальто нащупал гранату и, недолго думая, метнул её в толпу неприятелей. Грохнул взрыв, от которого хлипкий подвальчик заходил ходуном. Чего ради, интересно, стены не обрушились?

Горячий воздух пронёсся над столом, перемешанный с запахом смерти и воплями умирающих. Я выпрямился и принялся стрелять по всем, кого вижу, пока патроны не кончились.

На лестнице уже навалены горой тела, а противник продолжает прибывать. Вниз кинулись сразу двое новых иоаннитов со щитами, паля на ходу. Встав плотно друг к другу, они создали хорошее укрытие для прибывающих. Не успел я сменить магазин, как из ниоткуда выскочил Дени, бросился вперёд и обошёл щитоносцев сбоку. Он успел дважды выстрелить в одного из них, как его накрыла очередь сразу нескольких стволом.

Раненный им иоаннит пошатнулся, нарушив защиту – я воспользовался моментом и метко послал в образовавшуюся щель метательный нож.

Я отбросил пустую обойму, вновь вернулся к инертным, как вдруг наверху стали ухать глухие взрывы, посыпалась пыль и крошка, а через прошибленные в перекрытии дыры стали спрыгивать всё новые неприятели. Образовалась пылевая завеса, так что я многих из них потерял из виду, но тут стали вспыхивать отличительные белые узоры.

Чёртовы выкормыши Монарха!

На ближайшего я обрушил целую очередь инертных патронов, не оставив гаду ни шанса. Следующий кинулся ко мне, почти не различимый в завесе и полутьме. Я шагнул в сторону – мимо с гулом пронеслось какое-то заклинание, а выпорхнувший из Мада Ниак свистнул навстречу иоанниту.

Послышались крики раненого, но никак не убитого, а тут совсем близко полетели пули. Я на полусогнутых отскочил за чью-то койку, пытаясь одновременно отстреливаться. Драгоценные патроны понеслись абы куда, но стоны раненых и умирающих ни на секунду не смолкают.

Пыль улеглась, давая разглядеть порезанного мною урода. Пока тот зажимал страшную рану на груди, я убрал пистолет и метнул в недобитка нож. Тот угодил в колено, заставив неприятеля потерять равновесие. Не успел иоаннит упасть, как я просунул ему меж рёбер саблю. Подняв насаженного, я укрылся им, как живым щитом, хотя даже перестал понимать, откуда несутся пули.

Сделав несколько шагов наощупь, я уткнулся в свой стол. Бросив пока мёртвого иоаннита, я вернулся к огнестрельному оружию и дал последние выстрелы в сторону нападающих.

Вдруг понял, что выстрелы стали редкими и словно бы далёкими. Быстро-быстро надо менять обойму… не успел – надо мной показался враг, наставивший револьвер. Отменные рефлексы позволили мне перехватить оружие и направить дуло в сторону. Грохнул выстрел, я перехватился за кисть стрелка и с силой сжал, ломая человеку кости.

Выдернув револьвер гада, я схватил того за грудки и притянул к себе. Только изготовился открыть огонь, как справа мелькнула тень, показалась белая вспышка… Не успел я прицелиться, как край стола разнесло в щепки, меня словно бы ударили тысячи кулаков, причём все с разных сторон. Заклинание обронило меня на пол и проволокло по нему добрых три ярда.

В глазах тут же потемнело… Я ожидал, что в ушах будет звенеть, но вместо этого наступила почти полная тишина… Я ещё в сознании, в этом нет сомнений… однако пошевелиться не могу…

А до ушей долетают-таки какие-то обрывки фраз:

– Все… этот тоже ещё жив… Пересчитаться!.. Ремап словил пулю… стрелки херовы… Так сколько там?..

Дальше уже ничего не помню.

Глава XIII Рад встрече

– Как думаешь, кто у них? – спросила Кристин, когда мы тайком наблюдали за Эдмором и Элизой, гуляющих по аллее в парке.

Этот вопрос очень непрост, очень щекотлив и грандиозен. Два года мы с товарищем встречаемся с сёстрами, встречаемся вопреки правилам Кодекса. Надо полагать, никто в Ордене не догадывается, иначе бы всё так гладко не было. Но я отвлёкся: спустя два года Элиза призналась Эдмору, что ждёт ребёнка.

Надо было видеть лицо великана, когда он начинал беспрестанно моргать, двигать носом, глаза его расфокусировались, а брови смыкались на переносице. И сквозь эту безобразную вдруг проявлялась улыбка.

Скажу откровенно: я никогда ещё не видел, чтобы он так радовался. Скажу ещё: он выглядит редкостным идиотом, когда так радуется.