Иоанн Дамаскин

— Нет, — покачал головой Косма, — если Богу было бы угодно направить меня в Иерусалим, то Он бы не допустил нападения разбойников, благодаря которым я прибыл в этот город и увиделся с тобой. Я согласен, чтобы ты выкупил меня, но я должен буду послужить тебе за это доброе дело. Правда, не знаю, чем я могу быть тебе полезен. Никакому ремеслу я не обучен, так как с юных лет занимался лишь познанием наук, таких как риторика, диалектика, музыка, астрономия, философия и богословие. А теперь, завершая свой земной путь, я с грустью думаю: кому передам я все это богатство знаний, которое копил долгие годы?

— О, преподобный Косма, если бы ты знал, как сейчас возрадовалось и утешилось мое сердце этим известием! Меня зовут Сергий Мансур. При дворе халифа я, милостью Всевышнего, исполняю должность логофета, начальствую над христианами, находящимися, по Божьему попущению, под властью агарян. У меня два сына, имя одного, как и твое, — Косма, ему девять лет, а второй сын — Иоанн, ему семь лет. Они пришли в ту меру возраста, когда им надо преподавать надлежащее знание всех полезных наук. Все последнее время я был озабочен тем, чтобы подобрать им учителя. Да непросто сыскать наставника, который преподал бы им не только человеческую, но и Божественную мудрость. Вот и стал я молить Господа нашего Иисуса Христа и Его Пречистую Матерь Деву Марию, чтобы указали мне такого учителя. А сегодня, когда я утром стоял на молитве, в мою душу вложилась мысль идти сюда на торги, чтобы приобрести нечто очень важное. Теперь я вижу, что обрел для своих сыновей хорошего наставника.

Сергий подозвал хозяина и, не торгуясь, заплатил за монаха.

Софроний, стоявший до этого понуро, увидев, что монах уходит, удержал его за рукав и смиренно произнес:

— Помолись за меня, Косма, чтобы избавиться мне от рабства. — Он сделал паузу и, улыбнувшись, добавил: — От рабства греха, а уж от этого рабства я и без твоей молитвы избавлюсь, я непременно убегу.

— Да поможет тебе Бог, Софроний, — сказал Косма и перекрестил его.

Сергий Мансур, слышавший этот разговор, вмешался:

— Пожалуй, я тебя тоже выкуплю, если обещаешь верой и правдой послужить мне, хотя бы три года никуда не убегая. Такие шустрые помощники мне самому нужны.

— Щедрому господину я готов служить не три, а все семь лет, как праотец Иаков за Рахиль, — обрадовался Софроний.

3

Дети играли в саду внутреннего дворика возле фонтана. Игра была незамысловатой: прячась за мраморными выступами бассейна, они старались незаметно подкрасться друг к другу и обрызгать водой. Несмотря на то что приемный сын Сергия Мансура Косма был на два года старше Иоанна, но роста они были почти одинакового и казались сверстниками. Иоанн двигался проворнее своего брата, и коротенькая туника Космы была уже вся мокрая. Мальчики, не обращая на это внимания, хохоча, продолжали гоняться друг за другом вокруг бассейна. В это время из дома вышли отец и незнакомый седовласый монах с длинной окладистой бородой. Сергий Мансур подозвал отроков. Те, немного робея, подошли и, покорно склонив головы, поздоровались с отцом, в то же время они с нескрываемым любопытством искоса поглядывали на монаха.

— Дети мои, это преподобный Косма, который теперь будет вашим учителем. Слушайтесь его во всем, как и меня, своего отца, и Господь вознаградит вас за послушание тем, что даст вам знания, необходимые каждому человеку как для этой временной жизни, так и для жизни небесной.

Затем, обратившись к монаху, добавил:

— Вручаю в руки твои, Косма, этих отроков, чтобы, наученные тобой, они явили славу Божию в своих добрых делах. А сейчас пойдем, я покажу, где ты будешь проводить занятия.

Когда Сергий привел Коему в свою библиотеку, сердце монаха возликовало. Он с трепетом разворачивал свитки и восторженно бормотал:

— Господь Вседержитель, если я сплю, то не дай мне проснуться, здесь труды Василия Великого, Григория Богослова, а это Иоанн Златоуст, Климент, Афанасий! Да тут все учители Церкви!

— И не только, — вставил свое слово хозяин, — вон на тех полках Гомер, Платон и Аристотель. А там труды по истории Евсевия Памфила, Сократа и блаженного Феодора.

Косма, увлеченный осмотром библиотеки, совсем забыл о хозяине, который стоял в стороне и улыбался, глядя на взволнованного монаха. Сергию он напоминал человека, всю жизнь мечтавшего о богатстве и вдруг нашедшего пещеру, полную золота и драгоценных камней. Собирание библиотеки было особой заботой Сергия. Половину своих доходов он тратил на приобретение новых книг, щедро оплачивая труды переписчиков.

Сергий покашлял, желая привлечь внимание Космы, но тот, полностью углубившись в одну из рукописей, даже не повернул головы. Тогда он подошел и слегка дотронулся до плеча монаха. Косма, вздрогнув, оторвался от чтения и виновато улыбнулся:

— Прости меня, о почтеннейший Сергий, но такого богатства, как в этой библиотеке, мне еще не доводилось видеть ни у себя на родине в Калабрии, ни в Равенне.