Инженер его высочества

— Потому что это другой мир. Вы, возможно, слышали гипотезу, что наш мир далеко не единственный? Вот вам ее наглядное подтверждение.

— И ч-что теперь?

Витте озирался, пытаясь найти портал, через который мы только что прошли. Естественно, ничего даже отдаленно похожего он не увидел.

— Ну можно, например, на лыжах покататься… хотя погода мерзкая. А что вы дрожите, вам холодно? Извините, но ваш визит был внезапным, отопление я не включал. Или вы уже обратно хотите?

— Да, есл-л-ли можно.

— Ну не бросать же вас тут? Пойдемте. Хотя… минутку.

Вчера я не только собрал охмуритель, но и, сбегав в коттедж, малость изменил картинку на настенном экране. Теперь там был красный силуэт человека на черном фоне.

— Вот сюда, пожалуйста, встаньте. — Я показал министру на резиновый коврик перед экраном. Щелкнуло, и силуэт изменил цвет на зеленый. — Все, можно и назад.

Витте вздрогнул — перед ним снова был портал. С той стороны Гоша, изображая занятость, что-то черкал на листке бумаги. Министр с несколько несоответствующей титулу поспешностью метнулся в мой кабинет. За ним прошел я.

— Вы уже вернулись? — оторвался от своего занятия Гоша. — Тогда прошу извинить, у меня дела. До свидания, Сергей Юльевич.

Я подошел к столу и выключил охмуритель.

Витте перестал дрожать и понемногу приходил в себя. Осмотрев кабинет, он, видимо, убедился, что мы вернулись именно туда, откуда уходили. Потом он откашлялся и с некоторой даже торжественностью сказал:

— Прошу меня простить, господин Найденов, поначалу я несколько сомневался в ваших словах. Но теперь, разумеется, все сомнения исчезли.

На его лице стало постепенно проступать некоторое недоумение.

— Странно, печень совершенно не болит. Последнее время она меня постоянно донимала, а тут…

Ага, еще одно подтверждение лечебно-тонизирующих свойств перехода.

— Это вам от меня что-то вроде небольшого подарка, — объяснил я. — Экспресс-ремонт, так сказать. Помните экран и коврик?

— Вы так и цесаревича вылечили?

— Не я, а дедушка, и не так, а гораздо сложнее. Все-таки последняя стадия туберкулеза — это серьезнее, чем первая цирроза.

— Очень рад был познакомиться с вами! — Витте встал. — Надеюсь, наша следующая встреча не заставит себя долго ждать.

— Вполне возможно, у меня тоже появилась мысль съездить в Крым.

— Ремонтировать? — прищурился Витте.

— Да, — вздохнул я.

Сергей Юльевич тоже вздохнул и начал прощаться.

Я пошел к Гоше послушать запись. В общем, можно было понять, что Витте предлагает подумать, что из производимого в Георгиевске может закупать казна, и сообщить ему, а он поспособствует, чтобы процесс шел как по рельсам. Еще он спросил, не собираемся ли мы создавать акционерное общество, чтобы оперировать не только собственным капиталом, но и привлеченным, в том числе и из-за границы. В конце беседы он как малозначительный курьез преподнес: оказывается, Алиса считает, случись что с Николаем — и на престол сядет она.

— Очень любезный господин! — с некоторой иронией подытожил Гоша.

— Ага, в долги хочет нас загнать, — высказал я свое видение ситуации. — Чтобы потом, по обстановке, либо явиться перед нами спасителем и благодетелем, либо утопить. Мое мнение — хрен ему, а не долевое участие. Лучше с Цеппелином совместные дела активизировать.

— А Ники пусть сам выздоравливает или подлечим, чтоб побыстрее?

— Лучше подлечить. Через портал его, потом разовую дозу лекарства и далее поливитамины. Если сразу встанет на ноги, это будет эффектно. Ну и перед сеансом терапии Антон Палыча малость потренируемся.

Вечером я беседовал с Машей — после визита Витте возникли некоторые мысли.

— Тут у нас Ники серьезно приболел, — начал я, — и вырисовываются довольно интересные возможности. Дело в том, что Алиса уверена — в случае смерти мужа царствовать будет она.

— А морда не треснет?

— Вот именно это ей Витте и объяснит, как приедет. Кандидат на престол Гоша. После него — Михаил. Потом Кирилл, если не ошибаюсь. Женщина может сесть на трон только при отсутствии претендентов-мужчин. Претендент может выбыть, например женившись на особе более низкого происхождения…

— А, то есть теперь Алиса, въехав в проблему, захочет поженить нас с Гошей?

— Думаю, да. И мне интересно твое мнение на этот счет.

— Мы уже обсудили это и решили: только когда все кончится. Если победой здесь — тогда и подумаем, как это устроить. А если поражением — и устраивать ничего не надо будет, что в нашем мире, что в этом, где-нибудь в Аргентине.

— Вот и замечательно. Но Аликс этого говорить не стоит, понятно. Значит, так, на невеликокняжеский брак пусть у нас будешь не согласна ты. Нехай тебя титулом пожалуют. А вот кто потом не согласится даже и на великокняжеский — надо подумать.

— Пусть Гоша начнет кочевряжиться, а то, если опять я, это просто какая-то сказка о рыбаке и рыбке выйдет. А царица меня будет утешать, расписывать Гоше, какую роковую ошибку он делает… Нормально. Так, значит, у нас предвидится бархатный сезон в Крыму? Надо мне в нашу Москву сбегать, за купальниками…

— Я же вроде тебе привез!