Инженер

– Нет, что вы! Он адекватный человек. Время обеда это важное дело! Люди за столом кушают и обсуждают новости, проблемы, решают вопросы. Столовая у нас бесплатная для сотрудников. Она является частью нашей общей социальной среды. У нас своя внутренняя коммуникативная среда «Seenet». Я ее называю, мозго – сеть. Эта умная сеть объединяет на базе нейротехнологии человеческий разум каждого сотрудника, узловых интеллектуальных персональных программных агентов и нескольких наших искусственных интеллектуальных машин в одно целое. Все завязано на наш главный супервычислитель. Постоянный поток мыслей, информации, знаний и даже чувств, всех кто подключен к сети. Непрерывное, прямое информационного взаимодействия! Мы сейчас разрабатываем первую пилотную линейку электронных имплантат, они будут исполнять роль личных нейрокомпьютерных интерфейсов. Все это дает резкое повышение плотности интеллектуальной работы. Производительность труда наших сотрудников выросла по сравнению с тем временем, когда у нас не было «Seenet» в сто раз! И при этом сотрудники не чувствуют повышенной усталости! Человек в новейшем новом пространстве общения становится частью всей системы, он как бы растворяется в ней.

– Растворяется? – спросил Лестрадов.

– Это я, возможно, неудачно выразился…

– Похоже, у вас человек действительно растворился так, что следов не найти… сказал Лестрадов, уже уставший от быстрой болтовни Вольдемара.

После обеда Павлов вернулся в свою лабораторию и … все!

– Как все? Он оттуда не выходил? Значит, он пропал в этом локальном месте, в замкнутом пространстве, с одной дверью? Зачем же вы тогда морочите мне голову?

– Что вы! – с пафосом воскликнул Вольдемар. – Из лаборатории Павлова есть другие входы – выходы. Ими обычно не пользуется никто. Поэтому там нет видеокамер. Пожарный выход, межцеховой переход. Потом, вы знаете, там есть воздуховоды такие большие, что любой человек может свободно пролезть по ним, да, куда угодно!