Инженер 2.1

— А завтра начнём с того, что отправимся в пирамиду. Узнаем не сдвинулась ли дата восстановления. Компьютер должен обладать наиболее точными данными.

— Правильно! Можно было бы и сейчас смотаться, но телепорт жалко.

— Тогда будем ждать?

— Будем ждать. Айда пока в убежище! Нужно попробовать путешествовать по астралу при помощи конструктов. Если Роха так умеет, то и у нас должно получиться!

Мечты Косма

Ещё когда эльфы восстанавливали кмэл, я догадался, что она собирает синеву для Косма. Потом хотел у неё спросить об этом и забыл. А при прощании Роха передала нам приличный запас синевы.

Собрав свои вещи, мы выехали из Цехина на нашем фургончике и направились на север. Отъехав на некоторое расстояние, мы остановились, отпустили лоргов на свободу и открыли телепорт. По дороге на острова Косма, мы решили посетить пирамиды и посмотреть в компьютере: повлияли ли наши действия на врата. Однако ещё до выезда мы были практически уверены в том, что никакого результата не будет: когда мы вернулись в Цехин, то увидели, что дыра вернулась к прежним размерам и снова стала чёрной.

Так и оказалось: дата осталась прежней. Свечение чёрной дыры — просто реакция на залитую в неё энергию. Может быть и можно вывести телепорт из строя таким образом, но тогда для этого нужно во много раз больше черни и фиолетовой маны.

Находясь в пирамидах, при помощи компьютера, мы сделали прозрачной одну из её стен, ориентированную на запад, а затем разместили на оси зрения телескоп. Используя пару призм, нам удалось разглядеть западное побережье. Таким далёким наземным наблюдениям сильно мешают облака, но, поскольку мы были настойчивы, то, спустя какое-то время, нам удалось найти в них просвет и попасть на берег океана, используя телепорт операторской.

Дальше погода была нелётная (облака мешали увидеть нужные нам острова) и мы решили подождать удачного момента на берегу океана. Населённых пунктов в непосредственной близости от места нашего прибытия не было, а прекраснейший пляж просто кричал: “Останьтесь здесь на несколько дней!”.

Задержаться здесь мы решили и по другой причине: ещё с пирамид, километрах в двадцати от берега, мы увидели город, расположенный в лесу. Город был очень похож на Цехин, но к нему не вели никакие дороги. Очевидно, что торговли и общения с внешним миром здесь нет. Второе поселение эльфов привлекло наше внимание и мы не могли пройти мимо него, не проведя разведку.

Валяясь целыми днями на пляже, мы купались, отдыхали, продолжали работы по написанию тестов для Орион-128, продолжали изучать школьный курс, занимались любовью… В общем, программа была насыщенной.

Всё это время над нами висел телескоп, направленный на обнаруженный нами город: мы наблюдали за ним как бы между делом.

— Тебе не кажется, что Косм немного странный? — спросил я Эт, валяясь на песке, разглядывая вход в местную ратушу.

— Почему ты так считаешь?

— Мы с ним уже изучили довольно большое количество информации. В моём мире на это тратят несколько лет. Такой объём новых данных неизбежно должен был привести к тому, что у него появились бы какие-то интересы или предпочтения. Он должен пытаться узнавать больше о том, что ему более интересно и наоборот — избегать скучных уроков.

Я специально попросил тебя поучить его демонскому письму: думал здесь у него будет какая-то, но отрицательная реакция.

Но нет, он впитывает информацию как губка. Говорит: “Ещё!”, “Кушать!”, “Играть!”, но никогда не скажет: “Вместо этого, давайте сделаем это!”. Будто он равнодушен ко всему. Но почему он тогда занимается? Непонятно.

— Так может просто спросить у него? Чего проще? — Этера потащила меня в наш учебный класс — Косм! — позвала она.

Поскольку мы уже занимаемся геометрией и оптикой, то меня сбивал его первоначальный образ двух-трёхлетнего малыша. Перейдя к более взрослым темам, мы стали представлять его в виде подростка. Невысокий, рыжий, с хитрыми глазами мальчуган — этакий Том Сойер, из старого советского фильма, поднял на нас глаза, оторвавшись от тетради.

— Да?

— Расскажи нам: что ты хочешь?

— Я не понял. — ответил, откладывая всё в сторону, пристально уставившись на нас.

— Есть у тебя какая-нибудь мечта? Ты что-нибудь хочешь от будущего?

— Да есть.

— Расскажи нам о ней.

— Я хочу узнать от вас всё-всё, что можно узнать, а потом… стать путешественником.

— Но ведь ты же знаешь кто ты? Ты — дерево. Мне кажется, что деревья и путешествия — это несовместимые вещи. — удивилась Эт.

— Да. И от этого мне больше всего грустно. Я не хочу с вами расставаться. Я не хочу чтобы вы меня проращивали. Когда вы посадите меня, то уйдёте, а я останусь один.

— Но мы обещали твоей маме…

— Я знаю. И я тоже обещал. От этого ещё грустнее.

Казалось, что с нами разговаривает очень взрослый человек: ребёнок вряд ли принял бы неустраивающую его действительность, вряд ли стал бы просто грустить. Ребёнок попытался бы что-то поменять. Даже обещание данное матери он попробовал бы как-то пересмотреть, переиначить. Возможно искал бы решение внутри рамок, которыми его ограничивает обещание.