Иные миры, иные времена

Оглянувшись, я увидел, что пахарь все еще стоит, держась за плуг, и озадаченно смотрит мне вслед. Бедняга так никогда и не понял, кто я такой и откуда взялся. Я шел по разбитой проселочной дороге, на которой между двумя глубокими колеями чередовались камни, грязь и высокая трава.

Я направился в сторону озера и встретил нескольких прохожих. Тому, кто привык к оживленному движению в моем мире, Македония показалась бы пустынной и вымершей. Я пытался заговорить с путниками, но столкнулся с теми же трудностями, что и при разговоре с пахарем.

Наконец мимо проехала колесница, запряженная парой лошадей, которой правил плотный мужчина в головной повязке, подобии шотландского кильта, и высоких башмаках на шнуровке. Услышав мой окрик, он притормозил.

— В чем дело? — На аттическом диалекте он говорил не лучше меня.

— Я ищу философа Аристотеля из Стагира. Где я могу найти его?

— Он живет в Мизе.

— Где это?

Он показал.

— Ты не туда идешь. Иди обратно по этой дороге. У переправы через Ботий сверни направо, и эта дорога приведет тебя в Мизу и Китион. Ты понял?

— Кажется, да, — ответил я. — Это далеко?

— Около двухсот стадий.

Я пал духом. Двести стадий — это пять парасангов, или два дня пути. Я подумал, не попытаться ли мне купить коня или колесницу, но я не умел ездить верхом и править лошадьми, и не представлял себе, как я этому научусь за короткий срок. Я читал, что в Македонии Аристотель жил в Мизе, но так как это место не было обозначено на тех картах, которые у меня были, я решил, что это пригород Пеллы.

Я поблагодарил возничего, тот пустил лошадей трусцой, а я отправился следом. Не буду утомлять Вас подробным Описанием моего путешествия. Я не знал, где расположены деревни, и ночь застала меня в чистом поле; я отбивался от собак, меня заживо ели москиты и одолевали другие твари, пока я не нашел пристанища на вторую ночь. Дорога шла вдоль огромных болот, простиравшихся по Эмафианской равнине к западу от ЭТудийского озера. Несколько мелких речушек стекали С Бермиона и терялись в болотах.

Наконец, я оказался вблизи Мизы, расположенной на одном из склонов Бермиона. Я из последних сил тащился вверх по крутому склону, когда шестеро подростков на малорослых греческих лошадях проскакали вниз по дороге. Я отступил в сторону, но вместо того, чтобы пронестись мимо, они придержали коней и окружили меня.

— Кто ты? — спросил меня невысокий юноша лет пятнадцати на чистом аттическом наречии. Светловолосый, он был бы очень хорош собой, если бы не прыщи.

— Я — Зандра из Паталипутры, — отвечал я называя город Патну на Ганге его древним именем. Я ищу философа Аристотеля.

— А, варвар! — закричал прыщавый. — Что, ребята, уж мы-то знаем, как Аристотель любит варваров!

Другие поддержали его, выкрикивая оскорбления, похваляясь тем, что когда-нибудь перебьют всех варваров или обратят их в рабов.

Я допустил оплошность, показав им, что разозлился.

Я знал, что это неразумно, но ничего но мог с собой поделать.

— Если вы не хотите мне помочь, дайте мне пройти, — сказал я.

— Да он не просто варвар, он еще и наглец! — закричал один из ребят, наезжая на меня лошадью.

— Отойдите прочь, дети! — потребовал я.

— Мы должны его проучить, — сказал прыщавый.

Остальные захихикали.

— Лучше оставьте меня в покое, — сказал я, сжимая посох обеими руками.

Высокий красивый подросток сбил с меня шляпу.

— Вот тебе, трусливый азиат, — закричал он.

Недолго думая, я выругался по-английски и взмахнул посохом. То ли молодой человек успел увернуться, то ли его лошадь отпрянула, но я промахнулся. Посох мой пролетел мимо цели и ударил одну из лошадей по морде.

Лошадка пронзительно заржала и встала на дыбы.

Всадник, сидевший без стремян, соскользнул с крестца лошади в грязь. Лошадь умчалась.

Все шестеро завопили. Светловолосый, у которого был необыкновенно пронзительный голос, стал выкрикивать угрозы. В следующую секунду я увидел, что его лошадь несется прямо на меня. Раньше, чем я успел увернуться, она сбила меня с ног, я полетел вверх тормашками, а животное перепрыгнуло через меня, пока я катился по земле. К счастью, лошади стараются не наступать на мягкое, иначе я был бы растоптан. Я едва успел встать на ноги, как заметил, что остальные мальчишки тоже посылают лощадей прямо на меня.

Рядом росла старая сосна. Я нырнул под нижние ветки раньше, чем лошади налетели на меня. Всадники скакали вокруг дерева и вопили. Я с трудом понимал, что они кричали, но услышал, как прыщавый приказал:

— Птолемей! Езжай домой и привези луки или копья!

Стук копыт смслк в отдалении. Я почти ничего не видел сквозь ветки, но догадывался о том, что происходило. Мальчишки не собирались атаковать меня пешими, во-первых, потому, что им больше нравилось ездить верхом, да и слезать с коней, ловить их потом им было лень; во-вторых, до тех пор, пока я стоял спиной к дереву, им было не так просто добраться до меня сквозь сплетение ветвей, а я мог бы отбиваться от них посохом.

Хотя в своем мире я не казался очень высоким, я был гораздо выше этих ребят.