Иные миры, иные времена

— Вот, — процедил сквозь зубы Грегг. — И он тоже уехал, примерно тогда же, когда и вы. Он отправился на Землю, и больше его никто не видел. Начальник станции сообщил мне, что вы с Картером были очень близки. О чем вы обычно говорили?

Холлидей пожал плечами:

— Всегда одно и то же: любовь, выпивка, песни. Я не имел ничего этого с тех пор, как покинул Землю.

— Кто может сказать, что Картер украл чемоданчик? — спросил Штейнман. — Ему просто надоело болтаться в Пространстве, и он сменил профессию. Он не мог украсть бриллианты: его обыскали сразу же, не забывайте об этом.

— Не мог ли он их спрятать в таком месте, откуда их потом забрал бы его сообщник? — спросил Сиалох.

— Спрятать? Где? На космических кораблях нет тайников, — проговорил Штейнман скучающим тоном. — Он оставался на «Джейн» лишь несколько минут, — только и мог поставить чемоданчик в указанное ему место. — Глаза Штейнмана зло блеснули. — Посмотрите правде в глаза. Единственные люди, имевшие возможность стащить драгоценности, — это наши дорогие полицейские.

Инспектор покраснел и приподнялся с места: — Я бы вас попросил!

— У нас есть лишь ваше заверение, что они невиновны, — проворчал Штейнман. — Почему ваше слово стоит дороже моего?

— Сиалох сделал успокоительный жест.

— Пожалуйста, не ссорьтесь. Ссоры нелогичны. — Клюв марсианина открылся и задребезжал, что означало: Сиалох улыбается. — Я кого-нибудь из вас есть гипотеза? Я готов ее выслушать.

Воцарилась тишина. Холлидей пробормотал: — У меня есть.

Сиалох закрыл глаза и спокойно затянулся дымом.

Словам Холлидея, на взгляд сыщика, не хватало убежденности.

— Но только, если мое предположение верно, вам никогда не найти камешки.

Грегг нахмурился.

— Я шатался по всей Солнечной системе, — продолжал Холлидей. — В ней чувствуешь себя потерянным.

Да.'Нужно побывать там, в космосе, одному, чтобы понять, что такое одиночество. Я занимался изысканиями… как любитель… я искал уран. И я не верю, что мы знаем б Вселенной все. Или даже о том, что находится в пустоте между планетами.

— Вы говорите о кобблиях? — спросил Грегг, — Можете называть это суеверием, если хотите. Но стоит достаточно долго пробыть в Пространстве… да, тогда вы узнаете. Там есть живые существа, где-то там, в Пространстве — существа, состоящие из газа или излучений, как вам угодно. Существа, которые живут в Пространстве.

— А зачем такому коббяию драгоценности?

Холлидей развел руками.

— Откуда я знаю? Может быть, им надоели наши полеты через их мрачное царство. Украсть драгоценности марсианской короны — лучшее средство прервать сообщение с Марсом, не так ли?

Только ироническое урчание трубки Сиалоха нарушало наступившее молчание.

— Ладно… — Грегг теребил пресс-папье из метеорита. — У вас есть еще вопросы, мистер Сиалох?

— Только один. — Тройные веки поднялись, холодный взгляд уперся в Штейнмана. — У вас есть какоенибудь увлечение?

— У меня? Шахматы. Но какое вам до этого дело? — Штейнман насупился.

— Ничего другого?

— Здесь нет других развлечений.

Сиалох бросил взгляд на инспектора, сидевшего склонив голову, и затем сказал мягко:

— Я понимаю. Спасибо. Может быть, мы с вами сыграем как-нибудь на днях? Я играю неплохо. Это все, господа.

Oни вышли, витая в воздухе, как духи во сне, из-за слабого притяжения.

Грегг бросил на Сиалоха умоляющий взгляд: — Ну что же, в конце концов?

— Ничего особенного… Да, пока я здесь, я хотел бы видеть техников за работой. При моей профессии нужно иметь представление обо всех профессиях.

Грегг тяжело вздохнул.

— Полиции придется снять эмбарго, и как можно скорее, — заметил Романович. — Иначе ей придется давать объяснения. Склады уже забиты.

— Это было бы лучше всего, — согласился Сиалох. — Да, скажите… здесь все стандартное? На всех станциях так?

— Вы имеете в виду скафандры и оборудование? Да, они везде одинаковы.

— Вы не позволите мне взглянуть на все это поближе?

«Боже, храни меня от инквизиторов», — подумал Романович и подозвал механика.

— Мистер Сиалох хотел бы, чтобы вы объяснили, как устроен и работает ваш скафандр, — сказал он саркастическим тоном.

— Пожалуйста. Это стандартный скафандр, подкрепленный в сочленениях. — Руки механика в тяжелых перчатках начали жестикулировать. — Спирали отопления питаются от этой батареи. В резервуаре запас воздуха на десять часов. Эти пряжки удерживают инструменты, иначе они плавали бы вокруг вас. Этот маленький баллон на поясе содержит краску, которая разбрызгивается вот этим жиклером.

— Зачем красят корабли? — спросил Сиалох. — В космосе ведь нет ничего, что могло бы привести к коррозии?

— Мы называем это краской, но это вообще-то состав гунк. Им можно заклеить дыру в фюзеляже — временно, пока не будет возможности установить новую плиту или как-то иначе исправить повреждение- например, отверстие, пробитое метеоритом.

Механик нажал на спуск, и тонкая струя, почти невидимая, вырвалась из отверстия. Жидкость затвердевала, соприкасаясь с почвой.

— Но она еле видна, — заметил марсианин. — По крайней мере, я ее плохо различаю. Это из-за отсутствия воздуха?