Иные Миры

Поэтому, надо думать, и были так лаконичны мыслители, лишь упоминая, но не аргументируя это свое убеждение. «Признаюсь, – писал Кант, – что я очень склонен к утверждению существования в мире нематериальных существ…»[16] Пожалуй, более подробно, чем другие, излагал это К. Э. Циолковский. Он верил в «возникновение на самой заре существования Вселенной неких „существ“, устроенных не так, как мы, – писал он, – по крайней мере из несравненно более разреженной материи». За миллиарды лет своего бытия существа эти, считал ученый, могли достичь «венца совершенства». «Умели ли они сохраниться до настоящего времени и живут ли среди нас, будучи невидимы нами?» – спрашивал Циолковский.

Неспособность наша к восприятию этих тонких структур, иных сущностей сравнима, возможно, только с неспособностью насекомых или, скажем, пчел воспринять наше собственное существование, существование человека. Люди занимаются пчеловодством более 10 000 лет. Десять тысячелетий подряд они используют пчел, видоизменяют их, изучают, пишут о них статьи и монографии.

Но при этом для самих пчел человек, оказывается, остается за барьером их восприятия. Зрение их устроено таким образом, что позволяет им различать лишь расплывчатые контуры ближних предметов. В этом колышущемся мареве туманных очертаний контуры человека, контуры дерева или колонны, воздвигнутой в честь какого-то события нашего мира, одинаково неразличимы и равно безразличны им. Пчелы, считает известный французский исследователь Р. Шовен, даже не подозревают о существовании такого существа, как человек. В той реальности, в которой пребывают они, нет ни человека, ни человечества.

Подобно пчелам или насекомым, обитающим на природе, не догадывающимся о существовании человека, мы не воспринимаем иных сущностей, возможно, точно так же обитающих рядом с нами. Правда, иногда мы хотя бы можем допустить мысль, что они есть. Но каково бытие этих сущностей, каковы их мотивы и цели, если они вообще присущи, этого мы знать не можем. Как не могли бы знать, не разводят ли и они человечество так же, как мы разводим пчел. Впрочем, может, и слава Богу, что не знаем.

2. Рядом с нами

Если у философов и мыслителей убеждение о других, неведомых сущностях лишь как бы присутствует в широком спектре воззрений, которые высказывали они по разным поводам, то для людей различных вер, для шаманов, колдунов и многих экстрасенсов это представление – важный компонент их реальности. Эти сущности, по их убеждению, причастны к человеческому бытию, они же активно участвуют в их магической практике, помогая или, наоборот, препятствуя им.

Представление о таких сущностях, незримо пребывающих рядом с нами, издавна жило в народном сознании.

Часто сущности эти бывают связаны с определенным местом: духи гор, озера или реки. В Средней Азии и на Востоке это всевозможные джинны, пери, дэвы.

На представления о таких сущностях неизбежно переносятся чисто человеческие категории: понятия большей или меньшей силы, могущества, добра или зла, как и прочие свойства и качества, присущие самому человеку.

В русской традиции из таких сущностей, связанных с определенным местом, чаще других упоминается домовой.

Обычно это друг дома, заботящийся о людях, которые живут там. В некоем мистическом смысле именно он является хозяином дома, люди же, живущие в нем, поколения, сменяющие друг друга, – как бы постояльцы. Поэтому, поселяясь в доме или приходя в пустующий дом, хотя бы чтобы переночевать там, полагалось просить домового, чтобы пустил.

Переезжая в новый дом, обычно звали с собой домового. Для этого известны разные, порой произвольные, приемы и слова. Иногда накануне отъезда специально ставят у дверей веник, чтобы на нем везти домового в новый дом. В Новгородской области, когда при переезде ломали старую избу, считалось неблагодарностью и грехом бросить в ней домового. Выносили икону и хлеб и звали: «Батюшка домовой, выходи домой». Икона в этой ситуации – деталь не случайная. Как доброе существо, покровитель дома и семьи, домовой вовсе не антагонистичен светлому началу и церкви. Считается, что имя Господне, кропление святой водой, молебен в доме ничуть не мешают ему.

Обычно домовой предпочитает, чтобы хозяевам было известно о нем, и находит способы время от времени ненавязчиво дать знать о себе. Есть сообщения, хотя они и очень редки, что иногда он «показывается», т. е. его можно бывает увидеть. Вот некоторые из таких свидетельств, записанных в начале века в разных местах России.

«Пришли из бани, видим по лестнице на чердак – в красном сарафане, титьки наружу, за печку побежала» (Архангельская губерния). «Лет пятнадцать назад мучили меня два маленьких хозяина, малые, как дети, но шерстистые». «Всего на все только немного кошки побольше, да и тулово похоже на кошкино, а хвоста нет; голова, как у человека, нос – он горбатый-прегорбатый, а глаза большущие, красные, как огонь, над ними брови черные, большие, а рот-то широкущий» (Вологодская губерния).