Иные

Он сделал по лесу не больше дюжины своих широких шагов. Кроны деревьев здесь были переплетены настолько густо, что после яркого света дня его глаза не сразу приспособились к царящему здесь полумраку. Только через секунду или две Блейз смог разглядеть ту, что окликнула его.

Она медленно возникла перед ним, как какой-то призрак, внезапно материализовавшийся из пустоты. Незнакомка оказалась изящной молодой женщиной, не такой высокой, как Тони, но все же немного выше среднего роста. В толстой куртке, рабочих штанах и грубых ботинках она казалась явно массивнее, чем была на самом деле. Благодаря темным цветам одежды она как будто сливалась с царящей под покровом леса полутьмой.

Из тяжелой кобуры, болтающейся у левого бедра, выглядывал энергопистолет рукоятью вперед, таким образом, чтобы его можно было выхватить любой рукой. В правой руке женщина сжимала игольное ружье, направленное сейчас прямо на Блейза. Было видно, что она прекрасно умеет управляться с ним. Впрочем, на таком расстоянии она могла даже и не целиться: разлетающиеся широким веером иголки все равно неминуемо поразили бы Блейза.

И энергопистолет, и игольное ружье наверняка давно прижились на своих местах – в кобуре на бедре и в изящной женской руке. Девушка явно была не из здешних фермеров, как те, которых Блейз только что спас от петли. Но внимание его привлекло не это очевидное отличие, а ее лицо и руки.

Она была темнокожей и очень красивой. Сказать по правде, ему еще никогда в жизни не доводилось встречать такой красивой женщины. Гладкая шелковистая кожа, благородной формы лицо, длинные изящные пальцы, легко удерживающие на весу тусклое вороненое ружье. Ее взгляд напоминал твердый взгляд Генри, когда он пристально смотрел на кого-нибудь. В ней чувствовались властность и ум, но еще и какая-то внутренняя убежденность в правоте своего дела, решимость идти до конца, ощущение высокого предназначения или даже просто одухотворенность, похожая на те мечты о будущем, которые обуревали Блейза.

– Что ты сказал майору? Почему он отпустил их? – спросила она. У нее был чистый, приятный голос, правда, не окрашенный абсолютно никакими эмоциями. И говорила она так, будто имела полное право получить ответ.

– Я сказал ему, что их смерть обойдется ему дороже, чем он может себе позволить, – ответил Блейз. – Примерно так.

– Почему?

– А за что их вешать? – пожал плечами Блейз.

– Да. Вешать их было совершенно не за что, – подтвердила она. – Кто ты такой?

– Меня зовут Блейз Аренс, – произнес он, но, поняв, что его имя ей явно ничего не говорит, добавил:

– Иногда меня еще называют «Великий Учитель», хотя это и не я сам придумал и предпочел бы, чтобы меня так не называли. Но я считаю, что не вправе запрещать людям называть меня так, как им хочется, нравится это мне или нет.

– Да, – сказала она. – Теперь я припоминаю, что что-то слышала о тебе. Спасибо, что выручил семью Хайслеров – Иакова и двух его сыновей, Даниила и Иедидию. Никто из них не имеет к нам ни малейшего отношения.

Она замолчала.

– А теперь, наверное, тебе лучше всего повернуться и уйти.

– Подожди! – воскликнул Блейз. – Так ты, наверное, и есть та самая руководительница отряда повстанцев, за которым сегодня охотилась милиция, да? Рух Тамани?

Сейчас его глаза уже достаточно освоились с полумраком, и он заметил легкую усмешку на ее лице.

– Не буду отрицать, – сказала она. – А теперь уходи.

– Постой. – Блейз поднял руку, пытаясь задержать ее еще хотя бы на несколько мгновений. – Скажи, а у тебя в отряде нет парня по имени Хэл Мэйн или Говард Иммануэльсон?

– Уходи! – приказала Рух Тамани.

Она отступила назад и в сторону и мгновенно исчезла за толстым деревом, возле которого все это время стояла. Движения ее были столь плавными, что Блейзу показалось, будто она растворилась в воздухе.

Блейз развернулся и пошел обратно.

Оказавшись снова на залитом солнечным светом поле, он увидел, что солдаты уже построились в колонну по двое и двинулись по дороге к своим машинам, которые доставят их обратно на базу. Офицеры же отправятся туда по воздуху. Майор и Тони стояли у открытой дверцы аэрокара Барбеджа, и Тони пристально смотрела на него все время, пока он шел через поле. Майор тоже взглянул на него, но ничего не сказал. Только в глазах его, как заметил Блейз, подойдя поближе, по-прежнему горел все тот же неприятный желтоватый огонек, который появился, когда Блейз предъявил ему свой ультиматум.

– Что ж, хорошо, – без всякого выражения произнес майор, когда к ним подошел Блейз. Он повернулся и направился к своему аэрокару, бросив на прощание:

– Прощайте… Великий Учитель!

Глава 19

– Приемная епископа Маккея, – ответил Блейзу приятный женский голос. – Будьте добры, включите, пожалуйста, изображение.

– Это совершенно ни к чему, – сказал Блейз. – У вас наверняка имеется образец моего голоса, и вы наверняка уже сравнили его с тем, который сейчас слышите. С моей стороны экран останется выключенным, чтобы лишить вас удовольствия сделать видеозапись. Думаю, и с вашей стороны тоже.