Инвиктус

От «Инвиктуса» Фар с Прией шли долго. Брели, взявшись за руки, останавливались полюбоваться живописными видами Лас-Вегаса, провели незабываемый час возле «Космополитена», поглазели на танцующие фонтаны перед Белладжио. Фар нуждался в такой передышке. Рядом с Прией серьезные проблемы отходили на задний план, жизнь снова наполнялась маленькими радостями. Лишняя порция картошки фри с трюфелями. Поцелуй в облаке брызг от фонтана. Шутки, байки и веселый, звонкий смех Прии, как никогда красивой и обаятельной. Фар ненавидел Элиот за то, что та сумела вызвать у Прии сомнения в прочности их союза; ему хотелось всегда быть рядом с любимой. Элиот. Фу. Снова она, как заноза под кожей. Вампир, пиявка, комар, не просто высасывающий кровь или гордость, но лишающий его контроля за ситуацией.

Фар отгонял эти мысли, ловил и бросал в бутафорские венецианские каналы. Неужели беззаботная прогулка — такая уж роскошь? Неужели нельзя продлить очарование нормального, обычного состояния, которое они соткали вместе?

В сумерках город начало лихорадить: гуляющих по Стрипу стало вчетверо больше, рекламные щиты вспыхивали с большей настойчивостью. Подпитываясь этой энергией, Фар не поддавался ускоряющемуся ритму и даже позволил себе остановиться, чтобы дать несколько монет изможденного вида мужчине с картонкой, на которой значилось: все что мне нужно это травка.

Этот тип, по крайней мере, не скрывал своих мотивов. В отличие от некоторых…

Снова Элиот. Плечи свело десятифутовое напряжение при одной только мысли о девушке, уже трижды его обыгравшей и оставившей с пустыми руками. Как они вернутся в Центральное время, чтобы получить доступ к «Архивам предков», если Лакс выследит их там и потребует то, чего у них нет? От такой перспективы Фара пронзала ледяная дрожь.

— Что-то не так? — Прия остановилась.

— Знаешь, что пришло мне в голову? А не вернуться ли на «Инвиктус», угнать его и спрятаться в каком-нибудь затерянном тропическом раю, чтобы о нас никто и никогда больше не услышал? Разве это не ужасно?

— Ужасно. — Прия насмешливо выгнула бровь, поскольку знала, что это несбыточная мечта. И он тоже знал. Единственное место, куда «Инвиктус» мог попасть без Грэма, — время Центрального, в котором весьма трудно отыскать затерянный тропический рай.

— Как насчет Вудстока? — закинул удочку Фар. Празднование восемнадцатого дня рождения напомнило ему, что не за горами годовщина их с Прией отношений. Можно попробовать еще раз стащить настоящие «Бит-Бикс».

Прия расцвела улыбкой — определенно «да».

— Кто бы мог подумать, что кризис так расположит тебя к отдыху!

— Я люблю бывать в отпуске. — Наверно, следовало бы делать это почаще и не забывать про экипаж. Так он и поступит, если удастся выбраться из этой переделки. Парижские улочки или поля Нью-Йорка — мало ли куда захочет отправиться Грэм.

— Тебе нравится посещать те или иные места для достижения каких-то специфических целей, — возразила Прия. — Здесь есть разница. Мы с этим разберемся, Фар. Разберемся. А сейчас нам остается только, пользуясь моментом, отправиться в бассейн…

— В бассейн? — Давно уже стемнело, но, подняв взгляд в небо, Фар не смог обнаружить ни одной звезды, только рассеянное свечение, напоминавшее о доме. — В такой час?

— Бассейн во Дворце Цезарей. Мне на интерфейс пришло сообщение от Имоджен, встречаемся с ними там. На танцевальной вечеринке. С эпическим размахом. Помнишь?

Как он мог забыть?

Уже через минуту Фар ощутил рокот басов — они как раз лавировали между посетителями казино; оно совсем не было похоже на Domus Augusti — ни в руинах, ни в лучшую пору его существования.[7] Чем ближе они подходили, тем пружинистее и легче становилась походка Прии. Казалось, у диджея просто нет песни, которую она бы не знала и которая не значилась бы в ее плей-листе, озаглавленном «Старое золото».

Показались бассейны. Вода колыхалась цветными бликами, узорчатое дно переливалось, и все вокруг качалось в ритме танца. Фар обвел взглядом: колышущееся море голов. Он ожидал легко найти Имоджен, но она оказалась в своей естественной среде обитания — СИЯНИИ, и у многих девушек волосы фосфоресцировали такими же яркими красками — оранжевой, голубой, розовой, зеленой. Картина напоминала мельтешение ярких цветовых пятен во взбесившемся калейдоскопе. К тому же танцовщицы украсили свои запястья и шеи светящимися браслетами и кольцами.