Инцидент

– На удивление, без потерь, – Журавлёв наклонился, чтобы очистить ботинок от зелёной слизи комком земли. – Спасибо головному дозору – засекли матриката и вдарили из КПВТ. Ну и мы разом попрятались. Повезло.

– Факт, повезло, – согласился майор.

– Это нам с вами повезло, – Карибский обернулся и увидел подходящего ефрейтора с СВД на руке. – Если б вы ту аномалию не раздедуктировали, считай, каюк нам, грешным! Ведь пёрли же, как на параде, прямо в пекло! Так что коньяк с меня.

– Нет, с меня, – заспорил майор. – Вы диафанта угомонили. Ещё чуть, и он нас всех порвал бы! А я, признаться, даже не видел, в кого стреляем, хотя человек опытный.

– Как сказать… – начал было снайпер, но капитан его перебил.

– Все молодцы! Закончили прения! Рота! Слушай мою команду! Горбунов – в канаву! Пару этих новых тварей – в мешки и на грузовик! По машинам! Выдвигаемся в прежнем порядке!

Колонна продолжила движение.

Карибский, поддавшись природному любопытству, вызнал, что за труба венчала ствол ефрейторской СВД. Ефрейтор, кстати, носил удивительно русское имя-фамилию: Иван Иванов. Труба, как легко догадаться, оказалась не глушителем, а ПСТ – прибором стабилизации траектории. Полезная и абсолютно нефизичная вещь, как и многое в современной технике.

Основой её был хитрый и редкий аноген (предмет аномального генезиса), известный в народе как «выпрямитель». Народ, понятно, – это спецразведчики и вольные охотники, занятые сбором подобного материала по аномальным зонам. Наука называла его сложной аббревиатурой, а для пользователя «выпрямитель» и был выпрямителем. Ведь под его воздействием пуля сохраняла стабильность траектории в три раза дольше!

Если верить ефрейтору Иванову (а с чего бы не верить?), на семистах метрах его СВД била практически по прямой, и не нужно было париться с прикидкой баллистики.

– Жаль только, хрен достанешь, – посетовал он в конце рассказа, любовно погладив цилиндр. – Вещь! Вроде и ствол почти на тридцать сэмэ длиннее, а всё одно, штука незаменимая! Я ради неё даже пламегаситель спилил! Если б не «выпрямитель», эх!

– Скромничает. Он и без всей этой… магии… Короче так: если Бог есть, то Иванов у него зам по огневой подготовке! – похвастался лейтенант Пуришкевич. – Лучший стрелок в полку, кроме шуток!

– Ага! Ха-ха-ха! – ефрейтор радостно заржал. – Лучший! Когда не промахиваюсь – точно лучший! А то бывают, знаете, сессии: «молоко» за «молоком»!

– Товарищ майор! – присоединился к беседе сержант-пулемётчик. – А эта аномалия, куда мы чуть не въехали, как её?

– Гравитон, – подсказал майор.

– Во, точно! Может, стоило пошарить? Вдруг там образовались какие аногены? Аномалия же! Все знают, где аномалия, там и аномальный хабар!

Карибский аж зубом цикнул от такой неосведомлённости. Сразу видно, парень не спецразведчик, не разбирается.

– Это не просто аномалия, а блуждающая аномалия! Самая опасная и бесполезная фигня в природе! Она же почему солитон? Потому что волна! Прокатилась – и поминай как звали. Значит, поле просто не успеет трансформировать объекты внутри себя, слишком недолго пребывает на одном месте.

– Эх, жаль! Я-то уж губу раскатал.

– Закатай обратно, Валёк, – посоветовал старлей Пуришкевич.

Впрочем, Карибский не любил начисто обрывать крылья бабочкам чужих заблуждений, поэтому углубился в тему.

– Если бы мы знали, где солитон сформировался – тогда другое дело. В фокусе образования гравитона поле устойчивое, длительное и чрезвычайно сильное! Там аногены успевают образоваться, очень даже. Точнее, аноген типа «качели».

– Что за качели? – полюбопытствовал ефрейтор.

– Гравитационный индуктор, если официально. Выглядит как веретено голубоватого стекла, сантиметров двадцати. Уменьшает силу притяжения Земли в шесть раз. Положи его в сорокакилограммовый рюкзак – и получишь на выходе фактический вес килограммов шесть-семь. Для маршбросков в выкладке – просто мечта.

– Да-а-а! – протянул сержант. – Мне бы такой в учебке, я был бы та-а-ак счастлив!

– Вот бы тебе его товарищ взводный старшина в задницу-то вставил! Вот тогда было бы счастье! Веретено же – как раз войдёт! – прокомментировал подобное желание личного состава старлей. – А отчего «качели»?

– Оттого, что ходить с ним не шибко удобно. Только если груз в самом деле большой. А положишь в карман, и твой вес станет такой аптечный, что любым ветром станет шатать. Потому и «качели».

– Зато, наверное, при переломах удобно, – продолжил упражняться в рационализаторстве сержант Валёк. – Знаете, когда на ногу сильно наступать нельзя? Ну или типа того.

– Верно мыслишь! – похвалил майор. – У нас в Картахене товарищ полковник медицинской службы Полтавин, начальник госпиталя, «качели» прямо-таки коллекционирует! Со всей Испании! Именно для таких случаев, когда надо человека расхаживать.