Интриги Марии. Книги 1-2

– Теперь ты понимаешь, почему я бежал из-под Келсо? У меня не было другого выхода, поскольку у меня есть ты. Ввязаться в сражение означало идти на верную смерть, о которой кричат как о славе. А я не мог умереть, не приласкав тебя. Видишь, Мария, моя любовь к тебе не боится бесчестия. Ты и ад мой, и рай.

Так, за закрытыми дверями, любовники прожили четверо суток, не подпуская к своему убежищу никого, кроме слуг, доставлявших им пищу да омовение. Все вокруг погрузилось в тишину. Королева, двор, да и весь мир – все было ими забыто…

Но на пятый день вмешалась суровая реальность в образе прибывшего аббата дю Дора, который в течение многих месяцев пытался склонить мадам де Шеврез к послушанию. Он приезжал из Парижа в который уже раз. В предыдущий он чуть было не увез с собой победу. В ту самую пору король Карл был увлечен войной, и Мария, устав от бесцельности жизни, была почти готова искренне признать свою жизнь в прошлом не праведной, в чем от всего сердца и раскаивалась… На этот раз Париж хотел прослыть великодушным: аббат прибыл с тем, чтобы донести герцогине новость о позволении ей вернуться.

Как только Холланд незаметно выскользнул через боковую дверь, пообещав вернуться ночью, Мария приняла аббата со всей любезностью.

– Так что же, – спросила она, – Его Величество и господин кардинал признали правомерность моей просьбы?

– Так мне сказано не было, но вот письмо, из которого вы узнаете обо всем. Оно из рук самого кардинала.

– Что ж, посмотрим!

В нескольких строчках Ришелье давал знать мадам де Шеврез, что ей дозволено вернуться к себе в замок Дампьер при условии, что она обещает жить там тихо и оставить всяческие интриги. Аббату же дано поручение доставить герцогиню в Дампьер в ближайшие дни.

Если бы не возвращение к ней Генриха, Мария осталась бы довольна этим полууспехом, но теперь, когда он снова был рядом, желанный, обожаемый ее любовник, она хотела одного: оставаться с ним сколько возможно.

– Все это хорошо, аббат, вы видите, что я благодарна за доброе расположение ко мне господину кардиналу. К несчастью, я теперь не могу уехать из Лондона…

– Но почему?

– Долги, аббат! Куча долгов, и рассчитаться я должна с ними сама, поскольку мой супруг герцог де Шеврез мне в том отказал.

– Ну а королева Генриетта-Мария и король Карл, они что же, не принимают в вас участия?

– Король ныне далеко, а королева в немочи по причине родов, да к тому же, будучи в разлуке с мужем, она никем теперь не интересуется. Кредиторы мои о том осведомлены и не выпустят меня отсюда. Нужно либо платить, либо свести счеты с жизнью.

Смущенный дю Дора взял перерыв, чтобы тотчас же урегулировать новую проблему. Мария была довольна. Разрешиться эта «проблема» сможет, на ее счастье, никак не раньше чем через несколько дней, а может, ей хоть в чем-то повезет, и будут оплачены ее долги. А там, возможно, ей придет в, голову еще какая-нибудь удачная мысль, которая поможет ей оттянуть еще совсем недавно столь желанное возвращение домой.

Ответ кардинала пришел быстрее, чем она ожидала. Он направил к ней управляющего имением Дампьера Буапийе – Мария и не знала, что тот перебрался в клан кардинала! – с восемнадцатью тысячами ливров, хотя она просила только лишь двенадцать! Помимо этого, до ее сведения было доведено, что ей не следует задерживаться с отъездом, теперь уже весьма желаемым. Для этого выбрана дорога на Дьепп, управляющий этим портом, как и комендант Руана, получили указания принять ее со всеми почестями. Со своей стороны, англичане предоставят в ее распоряжение один из лучших своих кораблей. Что касается герцога де Шевреза, он доставит в Дьепп карету и лошадей, не имея возможности ехать туда самому по причине острого приступа подагры – недуга любителей выпить.

Все происходило слишком быстро, быстрее, чем хотелось бы Марии. Она надеялась выиграть время, так как Холланд ей сообщил, что вынужден ехать к королю в Шотландию. Ей, как и ему, предоставлялся шанс исправить прошлые ошибки с альтернативой потерять главное.

При виде слез, которые ей никак не удавалось сдержать, Холланд заторопился с расставанием.

– Даже лучше, что ты уезжаешь, – говорил он, – хотя бы из-за твоей безопасности. Это королевство, поверь мне, еще долго не выберется из войны. Парламент вскоре предъявит королю большие счета к оплате. Во Франции тебе будет спокойней.

Последний поцелуй – и он уехал. Мария сообщила Буапийе, что отбудет в назначенный день. Она направляется с последним, прощальным визитом к королеве. Но перед самым отъездом к ней явился ее управляющий и, весь дрожа, протянул ей два письма, только что пришедших на ее имя. Одно анонимное, в нем говорилось, что во Франции ее ожидает верная погибель, а в Дампьер ее заманивают с тем, чтобы было проще ее схватить. Второе прислал лично герцог Карл Лоренский.