Интриги двуликих (СИ)

— 1-ая Секторальная неплохо справляется с блокадой Сципио, Скако, Кастелла и Колла. 58-ой легион под руководством генерал-джедая Ронара Кима помог вуки отразить нападение трандошан, которые либо решили половить рыбу в мутной воде, либо были подстегнуты сепаратистами. Это пресекло возможные нарушения поставок топлива в армию, а так же Кашиику уже сложнее казаться нейтральным. Нам на руку, чтобы королевские семьи скорее встали на сторону Республики в конфликте. А так в целом мелочи — там оборону планеты разгромили, здесь от флота КНС убежали, где-то еще пресекли переход системы к Конфедерации.

— Да, кстати. Ронар Ким ведь из 3-ей Секторальной? Как дела у генерала Талики в целом?

— Начаты операции по освобождению Аттракена и Диадо. У первой планеты не было, как таковой орбитальной обороны, так что генерал Сири Тачи сейчас начала наземную операцию. Подробностей нет, как и военных корреспондентов, которые были бы аккредитованы для освещения боевых действий.

На этих словах Райо недовольно скривилась, словно уксуса глотнула. Эти журналисты уже допекли всех. Проблема была не в том, что они валом валят, чтобы получить разрешение для работы в зоне боевых действий, а в том, что они лезут в самое пекло никого не предупредив. Уже несколько кораблей были банально уничтожены, так как их спутали с разведывательными аппаратами противника. Естественно, не всегда была возможность разбираться, кто и зачем следит за войсками, отсюда и несчастные случаи. Однако это не мешало медиа-компаниям высказывать претензии к Сенату, а семьям погибших требовать возмещения за погибших родственников и потерю кормильцев. Собственно, указ быть аккуратнее с неопознанными кораблями уже издан, но был он настолько мутным, что ему почти никто не следовал.

— На Диадо генерал Талика разгромила орбитальную группировку противника. На сколько мне известно, ее наземная операция совпала с восстанием лояльных Республике сил. Взят столичный город, разрушена небольшая фабрика по производству истребителей либо это был научный центр со своими производственными цехами. По прогнозам, планета полностью перейдет под власть Республики сегодня-завтра, на данный момент идет выявление и зачистка оставшихся вражеских сил. Генералом уже затребованы полки военной полиции для поддержания порядка на захваченной территории. Военные аналитики прогнозирую, что уже через неделю можно ждать атаки 11-го корпуса на Металор. Возможно даже быстрее, так как подготовка к штурму была начата уже давно — Перлемианский маршрут сейчас просто забит транспортниками, зафрахтованными армией генерал-джедая Талики.

— Это хорошо, — скупо улыбнулась Райо.

Внимательно посмотрев на ухмыляющегося начальника, Ева с сомнением произнесла:

— По известным вам причинам, я с трудом улавливаю ваши истинные эмоции и их причины, но, кажется, сейчас вы весьма довольны и причина здесь не в победах генерала.

— Ты права. Я довольно хорошо выполненной работой, — вновь улыбнулась панторанка. — По просьбе Талики я поспособствовала тому, чтобы все знали о ее намерении выступить на Металор.

— Информационные войны, — цокнув языком, уважительно произнесла Ева. — Это ново для меня. В привычной мне среде в них нужды не было.

— В каждом углу галактики распространена своя пакость. Где-то живые щиты, а где-то ложь помноженная на еще больше лжи.

— В этом есть смысл, — задумчиво ответила Ева и замолчала.

Райо тоже не стремилась начать разговор, отвлекшись как раз на один из ярких примеров информационной войны.

Перед зданием Сената убыл установлен голопроектор, по которому обычно транслировались некоторые выступления сенаторов или канцлера в период рабочей сессии. В остальное время же по нему показывали новости и репортажи вперемешку с рекламой. Сейчас взгляд Райо зацепился за растеряно-испуганное лицо человеческой девочки лет девяти. Судя по всему, это был кадр с траурной панихиды. Девочка в черном платье держала в руках небольшой букет из белых лилий и смотрела на стол, усыпанный точно теми же цветами. Оператор как раз запечатлел тот момент, когда она повернулась в камеру.

Пустые черные глаза с голограммы смотрели Райо в душу. В них не было ни боли, ни обиды — просто пустота и непонимание. Они заставили сенатора притормозить и обратить внимание на суть репортажа: