Интервью с магом

Я скривилась. Впрочем, пообещать можно что угодно, а нарушить обещание можно всегда! Испугавшись, что Светлана узнает мои нехорошие намерения по цвету моей ауры, я тотчас принялась думать о чем-то хорошем, и в голову отчего-то лезли постельные утехи с моим бывшим.

– И естественно, Маша должна дать свое согласие. Я не могу принудить ее к тому, чего она не хочет, – заключила Плаксина.

– Маша согласна, – ответила Светлана, – я уже говорила с ней.

Раздалась мелодичная трель мобильного телефона, который ясновидящая извлекла из кармана джинсов. Разговор состоял всего из нескольких фраз, а потом Светлана сообщила:

– Посланники господина Аскольдова на месте. Агния Борисовна, не могли бы вы встретить их и проводить в комнату? Туда, где нам никто не будет мешать и где мы можем провести сеанс ретроспекции...

Директриса вышла, а Светлана еще какое-то время сидела на стуле, и у меня создалось впечатление, будто из нее разом выпустили всю энергию.

– Я чувствую, сеанс будет иметь очень страшные последствия, – внезапно хриплым голосом проронила ясновидящая.

– Тогда откажемся от него! – заявила я, понимая, однако, что художник Сальвадор Аскольдов ни за что теперь не оставит Машу в покое. Похоже, он способен даже разрезать девочку на кусочки, желая заполучить душу своего покойного сыночка! Как же хорошо, что у меня не было отпрысков – я, с одной стороны, не ведала материнского счастья, но, с другой стороны, и не испытывала боли от потери собственного ребенка. Аскольдов же готов на все, лишь бы вернуть Феликса. Но если он мертв, то это не под силу ни одному чародею или экстрасенсу!

– Нет, уже поздно. – Светлана резко поднялась со стула. – Вы ведь хотите присутствовать при сеансе ретроспекции? Нам ведь нужен свидетель. Что же, тогда вперед!

Появившаяся директриса доложила, что гости находятся в нежилом крыле, в бывшем кабинете биологии, где нас никто не побеспокоит. Вместе со Светланой мы зашли за Машей – девочка выглядела внешне спокойно, однако не требовалось быть экстрасенсом и уметь видеть разноцветную ауру, чтобы понять: она не в своей тарелке.

– Маша, если ты не хочешь, то не обязана соглашаться на эксперимент, – напомнила ей Светлана, но девочка качнула головой:

– Этот мальчик Феликс... он не дает мне покоя. То, что он мертв, я знаю. Просто знаю, да и все. Но он наверняка хочет сообщить нам имена своих убийц. Ему нужна помощь, поэтому он и обратился к миру через меня. Значит, я не имею права сейчас капризничать. Скажите только, мне не будет больно?

Светлана взяла Машу за руку и улыбнулась.

– Нет, больно не будет ни капельки, я тебе обещаю! Никаких иголок, никаких неудобств! Ты просто заснешь, а когда проснешься, все уже будет позади.

Глава 10

Мы поднялись на третий этаж, прошли по длинному коридору и оказались в бывшем кабинете биологии – парты, нагроможденные одна на другую, стояли вдоль стен, черная доска с меловыми разводами справа, портреты бородатых ученых (Дарвин, Мечников, Павлов, Мичурин) слева. В кабинете уже трудилось трое мужчин – один устанавливал на штативе камеру, другой вынимал какие-то приборы из большого алюминиевого кофра, третий прохаживался из угла в угол и докладывал по мобильному:

– Да, все идет по плану. Так точно... Девочка с женщинами только что появились. По завершении эксперимента я тотчас свяжусь с вами.

С женщинами! Тип, видимо, являвшийся шефом двух трудяг, мне сразу не понравился – моложавый, с короткой стрижкой и лицом типичного чекиста. В отлично скроенном костюме, ладно сидевшем на его спортивной фигуре, с неброским темно-синим галстуком. На запястье левой руки матово поблескивает то ли серебряный, то платиновый браслетик – вне всяких сомнений, в качестве выпендрежа. Одно слово – яппи!

– Добрый день, – произнес этот тип, подавая руку Маше и полностью игнорируя нас. Вот нахал! От него несло дорогущим одеколоном. Явный метросексуал, злорадно подумала я. А может, он вообще «голубой»? Но таких ведь в спецслужбах не держат!

– Меня зовут Илья Александрович Плотников, – представился мужчина, опять же не нам, а Маше. – Но ты можешь называть меня просто Ильей.

– Вы работаете на Сальвадора Аскольдова? – спросила с любопытством Маша. – На моего... то есть, я хотела сказать, на отца Феликса? Ой, а что это?

Ее внимание привлек ноутбук, водруженный одним из молчаливых и безымянных трудяг на парту.

– Настоящий компьютер? И в Интернет через него выходить можно?

– Ты получишь точно такой же, если все пройдет успешно, – пообещал нахальный чекист. – Что же касается твоего вопроса, Маша... Да, я работаю на Сальвадора Аскольдова, являюсь заместителем начальника его личной охраны. А до того шесть лет работал в ФСБ.

Ага, значит, выгнали тебя, замелькало в моей голове. И поделом! Наверняка что-нибудь компрометирующее… Точно, «голубой»! Значит, как учат адепты концепции переселения душ, в прошлой жизни женщиной был…

– Господин Аскольдов предложил мне зарплату, от которой невозможно отказаться, поэтому я и сменил профиль работы, – пояснил субъект, и я скисла.